Кроме Карла Фуля военным советником Александра I считался барон Людвиг фон Вольцоген. Он вступил в русскую службу в 1807 году. В 1811 году генерал Карл Фуль представил его Александру. Вольцоген понравился царю и вскоре стал одним из его доверенных лиц, будучи назначенным флигель-адъютантом.

Вольцогена причислили к штабу Барклая, после чего он по поручению царя был командирован в междуречье Двины и Немана, а затем Днепра и Буга для изучения и оценки характера местности с точки зрения возможностей оборонительных или наступательных действий. Именно он выбрал место для строительства лагеря на Дриссе.

Вольцоген представил свой собственный оперативный план, сильно схожий с проектом, разработанным военным министром. Он добавил к плану Барклая один новый момент: рекомендовал избегать больших сражений, изматывая врага мелкими стычками, и лишь иногда, имея очевидное численное превосходство, вступать в бой с крупными соединениями противника.

Гению Наполеона, утверждал Вольцоген, следует противопоставить упорство, холодную мудрость и благоразумие, соединённое с энергией.

Как видим, этот и другие планы, представленные царю, в принципе основывались на общей идее: растягивать коммуникации противника, перерезать его линии снабжения, нападать на обозы и тыловые гарнизоны, уничтожать запасы продовольствия и отступать, отступать, пока подошедшие на помощь резервы не создадут очевидного и подавляющего преимущества.

Аналогичные соображения выдвигали в 1811 году князь П. М. Волконский, адмирал Н. С. Мордвинов, французский эмигрант граф д’Алонвиль, голландский барон Ф. В. Тейль фон Сераскеркен, получивший на русской службе чин полковника свиты по квартирмейстерской части. Русский историк М. И. Богданович упоминает также и планы К. Ф. Толя и некоего статского советника Фонтона де Веранона.

«Записка» д’Алонвиля была представлена Александру 1 в январе 1812 года адмиралом Н. С. Мордвиновым. Она была принята императором во внимание и тогда же передана Барклаю. Д’Алонвиль рекомендовал «вовлечь его (Наполеона) в войну медленную и разорительную, в особенности же избегать генеральных сражений, отступать внутрь страны, увлекая за собою противника... наполнить области, которые неприятель оставит у себя в тылу, казаками для действия против французских отрядов, посылаемых для добывания продовольствия. Необходимо содержать неприятеля в постоянном опасении, ограничиваться частными встречами, которые... более вредны для армии, отдалившейся на 50 лье (2000 вёрст) от своих границ, нежели для армии, ведущей войну в собственной стране».

Далее д’Алонвиль советовал иметь в тылу действующих войск резервную армию и вести войну, выигрывая время, чтобы довести кампанию до зимы, в условиях которой русские более приспособлены сражаться, чем французы. Д'Алонвиль одновременно предлагал и внешнеполитические акции, облегчающие борьбу с Наполеоном, а именно союз с Англией, мир с Турцией и др.

Представляя план д’Алонвиля Александру I, адмирал Н. С. Мордвинов напоминал об аналогичной стратегии Петра I во время отступления к Полтаве и Веллингтона, отошедшего к Торрес-Ведрасу в Португалии. В обоих случаях дело закончилось поражением противника, вторгшегося в глубь страны.

В доводах сторонников оборонительной стратегии делались ссылки на партизанскую войну против Наполеона в Испании и Португалии, на опыт сражавшегося там экспедиционного корпуса английского генерала А. Веллингтона. (Разница между горными ландшафтами Пиренеев и равнинами России во внимание не принималась — на первое место выдвигались такие категории, как высокий патриотический дух и народный характер войны).