– Ах х! – негромко выдохнула Жаклин.

Все исчезло без следа, в темном небе ни огонька. Прожектор напрасно скользил по тучам.

Анри Леконт погладил бывшую ученицу по плечу.

– Ты была права. Не справились! И почему то кажется, что это не конец истории. Слушай, а что мы будем делать, если начнут бомбить?

6

– К машине! Быстрее, быстрее!..

Ругаться ни у кого уже нет сил, молчат, зато глядят волками. Более суток без еды. Вода была, принесли пару канистр, но такая, что и скотине не нальешь. Ехали весь вечер, всю ночь, за брезентом развиднелось, но колонна по прежнему упрямо двигалась куда то на юг. На шоссе не выезжали, предпочитая грунтовки, дорога шла то вверх, то вниз. Кто то предположил, что они в Богемии, в Рудных горах. Спорить не стали, но усомнились. На коротких привалах, когда была возможность осмотреться, гор никто не заметил. Холмы, покрытые лесом, пустоши, снова холмы.

– Быстрее, быстрее! Ста а ановись!

На этот раз возроптали всерьез. Последняя остановка случилась более трех часов назад, ни размяться, ни перекурить, ни вообще. С трудом, но компромисс отыскали. Подскочивший толстяк штандартенфюрер ткнул пальцем в циферблат наручных часов.

– Десять минут, господа! Десять минут!..

И на том спасибо! Курящие достали остатки былой роскоши. Доктор Иоганн Фест заглянул в пачку. Три сигареты…

– Камрад, угости!

Две!

Попутно осмотрелись. Сосновый лес, поляна, машины на ней, впереди широкая просека. Вездеход Гиммлера как раз посредине, но самого его не видать. А вот Олендорф на месте, и доктор Брандт никуда не делся.

На небе привычные тучи. Дождя, правда, нет, и земля кажется сухой.

– Я понял, где мы, – заметил один из курильщиков. – Вюртемберг! А ехали так долго, потому что Баварию объезжали. Туда нам лучше не соваться.

– Не нам, – возразили ему. – Гиммлеру.

Бывший унтер офицер мысленно представил себе карту Рейха. Где их только не носило! С севера на юг, с юга на север, потом обратно. Стая бешеных волков…

– Кончай перекур! В колонны по двое! Повторяю: в колонну по двое!..

* * *

Звёзды в кокардах,

Лица бородаты.

В танце целуют

Девушек солдаты.

Петь не пелось, но мурлыкалось вполне. Почему бы и нет? Хоть какая то, но ясность. Команда: «Шагом марш!», и вперед, парни! Хорошо глядеть, как солдат идеть!..

Эй, почему? Да потому!

Эй, почему? Да потому!

Рядом грузно ступал очередной детина, то ли третий по счету, то ли даже четвертый. На него не смотрел, делая вид, что попал в строй случайно, а черный кожаный плащ надел по ошибке.

А на фронте рвутся

Бомбы и гранаты.

Девушки плачут

О своих солдатах!

Шаг никто не чеканил, многие вообще шли не в ногу. Доктор Иоганн Фест расстегнул верхнюю пуговицу пальто, прикинув, что лесная просека далеко не худший вариант. Не по минному же полю! Вновь подумалось о том, зачем Гиммлер таскает с собой совершенно случайный сброд. Заложники? Случись что, никого не пощадят. Разве что… Через несколько дней, когда все обрастут щетиной, можно будет снять песне, надеть чью то шинель или пальто, взять чужие документы…

И когда солдаты

Домой с войны приходят,

Все их невесты

Давно в замужних ходят…

Эй, почему? Да потому!

Эй, почему? Да потому!

– Сто о ой!.