Соленый морской ветер плеснул в лицо, и доктор Фест понял всю мудрость неумолимой Судьбы. У них бы с Габи ничего не вышло. Могло быть даже хуже, чем есть, сошлись без особой охоты, а расстались врагами. А так у них осталась память о белых дюнах, о походе на новый фильм Фрица Ланга, о полете на водных лыжах. Но Габи почему то сказала…

Доктор Иоганн Фест улыбнулся во сне. Не так сложно догадаться, почему. Габи, как и ему самому, нет еще и сорока, не о прошлом она думала…

– Фест! Фест, вставайте, не время спать!..

Прежде чем проснуться, он все таки успел увидеть Габи. Девушка усмехнулась, махнула рукой…

* * *

– …Вставайте! Вы что, не слышите?

Бывший унтер офицер, не думая, поглядел в дверной проем. Свет горит, значит, еще не ночь. Слышит ли он? Слышит, конечно. В коридоре тихо, в дверь не колотят.

– Они вырвались. Уже в близко!

Олендорф торопливо заряжал служебный Walther P38. Доктор Фест провел по лицу рукой, прикинув, что хорошо бы умыться, да и бриться уже пора…

Идут? Сюда идут?

В первый миг он едва не рассмеялся. Тащили бедняг под конвоем, смертью пугали, и чем все кончилось? Но тут же понял – это совсем не смешно.

– До сих пор буйствуют?

Олендорф передернул затвор.

– К сожалению. Вероятно, сильный наркотик, жаль мастера Якоба так и не поймали. Возле двух резервуаров поставили часовых, а о третьем как то забыли.

Не забыли, рассудил бывший унтер офицер, просто не сочли нужным время и силы тратить. Личный состав в данном случае всего лишь псевдоним для пушечного мяса.

– Эвакуация?

Бригадефюрер мотнул головой.

– Ни в коем случае. Ждем приказа. Пошли!

* * *

В коридоре белые лица, невнятные голоса. Людей немало, почти вся штабная группа с охраной. Гиммлера нет, Брандта тоже…

– Мы их всех перебьем, – торопливо, захлебываясь словами, выкрикивал худой, словно швабра, офицер. – Это же обычная сволочь, даже без оружия. Трупы – в ближайший штрек…

– Отставить! – ударил голосом Олендорф. – Стрелять без команды запрещаю. Что удалось установить?

– Бригадефюрер! Личный состав сломал дверь и вышел в коридор, – зачастил подскочивший здоровяк в штатском. – Враждебных намерений не проявляют. Ходят по коридору, заглядывают в помещения, пытаются открыть забитые двери. Что странно, между собой не разговаривают, только мычат.

Доктор Фест поглядел вперед, в глубину выработки. Ничего не видать, но если прислушаться, можно различить неясный слитный шум.

– Послали троих, – сообщил здоровяк, – сейчас вернутся и доложат.

Бывший унтер офицер прикинул, что все происходящее очень похоже на панику. Необстрелянную часть кинули в бой, в самую мясорубку, после первых же потерь уцелевшие начинают кричать про окружение и измену. Запертый в помещении «личный состав» просто перепился, вышиб дверь и отправился искать шнапс.

– Идут! Идут!..

Кто то вскинул карабин, но по коридору бежали только двое, один в штатском, второй в серой форме. Двое? Посылали троих.

– Штандартенфюрер! Штандартенфюрер!..

Знакомый толстяк пробрался вперед, разведчики подскочив, принялись докладывать, не повышая голос, почти шепотом. Тот выслушал, кивнул, а затем, грузно ступая, направился к Олендорфу.

– Бригадефюрер! Разрешите? Только наедине, наедине…

Отошли, впрочем, недалеко, и до бывшего унтер офицера донеслось:

– …Потеряли… прямо там… внезапный приступ… сумасшествие…

Внезапно послышался низкий утробный рев.