После сигареты и ритуального мытья пепельницы (порядок!) настал черед конвертов. На этот раз их было два. Адреса писать не стал, лучше сделать это прямо в почтовом отделении.

– Частную корреспонденцию не проверяют, – пояснил Мельник. – Рады бы, но возможностей нет. Выборочно следят только иностранной, и то не из всех стран. Но все таки лучше отправлять письма там, где внимания не обратят – главный почтамт, вокзалы, аэропорт. Некоторые шпионы настолько наглеют, что приходят среди бела дня к нужному посольству и кидают послание в почтовый ящик. И не поймаешь! За входом следит обычно один агент, покинуть пост не имеет права. Разве что внешность запомнит…

На часах – далеко за полночь. На работу можно слегка опоздать, директор музея оказался человеком понимающим, но надо будет еще заехать на почтамт. Однако перед сном доктор не удержался – включил радиоприемник. Привычка! Всего несколько минут, но очень успокаивает. Слушая голос далеких городов и стран, чувствуешь себя свободным и сильным. Потому и не экономил – по возвращению в Берлин купил новенькую, только с завода, последнюю модель – Telefunken TF 1580UB .

Звук еле еле – не стоит дразнить чутких соседей. Новости уже прошли, «Би би си» как обычно запустили «События и размышления», «Свободная Германия» – «Письма с Родины», а Берлин вместо полуночного обзора почему то передает музыку. Оставалось лишь удивиться. Прусский порядок, где ты? И музыка, признаться, очень странная…

Покойный рейхсминистр Геббельс крамолы не допускал, гнул свою линию твердо. Из иностранного почти исключительно классика, и то не всякая. Petr Il'ich Chajkovskij – еще ладно, но уж точно не Мендельсон. Из легкой же музыки – только шведы и датчане. И был в эфире истинный порядок, однако рейхсминистр раскинул мозгами на швейцарском горнолыжном курорте, новый же явно давал слабину. И французов разрешил, и англичан, и янки. А теперь кто? Бразильцы? Песня показалась знакомой, но вслушиваться доктор Фест не стал. Бразилия – и ладно, спать пора. Повернул верньер, цепляя последнюю случайную волну. Стокгольм?

«…Срочное совещание кабинета по поводу последних инцидентов в европейских столицах».

Он лишь моргнул. Инцидентов? А что случилось?

Завтра! Все завтра!..

3

Соль проснулась от резкого толчка. Привстала, протерла глаза. Станция? Да, очередная и судя по одноэтажному зданию под черепицей не слишком заметная, странно, что вообще остановились. Она хотела нырнуть обратно в близкое и уютное сонное королевство, но в тишине купе внезапно послышалось:

Proezzhaju teper' Buharest,

Vsjudu slyshu ja rech' nerodnuju…

Что за тарабарщина? Ах, да, это же русский, пора уже привыкнуть!

И от всех незнакомых мне мест

Я по родине милой тоскую.

Все ясно! Tovarisсh Дора Богарне снова чудит. Повезло ей со спутницей! Хорошо, что вполголоса, а то разбудит весь вагон. Впрочем, Соль была не против. Как говорят (и правильно говорят!) те же русские, propadat' tak s muzykoj. А ехать под конвоем непонятно куда и неизвестно зачем, тем более.

Здесь идут проливные дожди,

Их мелодия с детства знакома…

Дорогая, любимая, жди,

Не отдай моё счастье другому.

* * *

Конвой оказался самым обычным – два хмурых ландскнехта в штатском, каждый сам себя шире, а вот сопровождающий, точнее сопровождающая…

– Меня зовут tovarisсh Дора Богарне.