|
Повторяю, она злопамятна, мстительна, она повелевает сердцем короля Правда. король любит искусство, но еще больше любит ее. Она принудит вас раскаяться в вашей дерзости, Бенвенуто. Из-за нее вы наживете врагов - ведь по ее наущению прево дерзнул вам противиться. Послушайте, я еду в Италию, в Рим, по ее приказу. И это путешествие, Бенвенуто, направлено против вас, причем ваш друг принужден служить орудием ее мести. - А что же вы будете делать в Риме? - Что буду делать? Вы обещали королю вступить в соперничество с древними мастерами, и я знаю, что вы выполните свое обещание. Но герцогиня думает, что вы хвастун, и, очевидно, для того чтобы уничтожить вас сравнением, она посылает меня, живописца, отлить в Риме самые прекрасные древние статуи - Лаокоона, Венеру и многие другие. - Вот уж действительно страшная, утонченная месть! - произнес Бенвенуто, который, несмотря на всю свою самоуверенность, не мог не встревожиться, узнав, что его произведения будут сравнивать с произведениями величайших мастеров. - Но нет, я не уступлю женщине! - добавил он, сжимая кулаки. - Никогда, никогда! - Зачем же уступать! Послушайте, есть одно средство: госпоже д'Этамп понравился Асканио. Она хочет сделать ему заказ и даже просила, чтобы я прислал к ней юношу. Так вот, нет ничего проще: проводите своего ученика во дворец д'Этамп и сами представьте его прекрасной герцогине. Воспользуйтесь случаем и захватите с собой какую-нибудь прелестную побрякушку - вы ведь лучший ювелир на свете, Бенвенуто! Покажите ей драгоценность, а когда увидите, что у дамы заблестели глазки, поднесите вещицу как дань, едва ли достойную ее красоты. Герцогиня примет драгоценность, мило поблагодарит, в обмен сделает вам какой-нибудь подарок, достойный вас, и вернет вам свою милость. Если же у вас будет враг в лице этой женщины, откажитесь заранее от всех своих великих начинаний! Увы! Я тоже был принужден склонить на миг голову, зато потом снова поднялся во весь рост. До тех пор мне предпочитали пачкуна Россо; всюду и всегда его ставили выше меня. Он даже был назначен хранителем короны. - Вы несправедливы к Россо, Франческо, - заметил Челлини со свойственной ему непосредственностью. - Он - великий художник! - Вы находите? - Я в этом уверен. - Э, я тоже в этом уверен, - произнес Приматиччо, - поэтому-то я и ненавижу его. Так вот, им пользовались, чтобы уничтожить меня. Я польстил ее мелкому тщеславию, и теперь я - великий Приматиччо, и теперь будут пользоваться мной, чтобы, в свою очередь, уничтожить вас. Поступайте же так, как поступил я, Бенвенуто, последуйте моему совету, и вы не раскаетесь. Умоляю об этом и ради вас и ради самого себя, умоляю во имя вашей славы и вашего будущего! Ведь если вы станете упорствовать, то погубите и свое будущее и свою славу. - Переломить себя трудно, - сказал Челлини, хотя было видно, что он сдается. - Бенвенуто, сделайте это ради короля, если вы о себе не думаете! Неужели вы хотите, чтобы его сердце обливалось кровью, когда ему придется выбирать между женщиной, которую он любит, и ваятелем, перед которым он преклоняется? - Что ж, будь по-вашему! Ради короля я готов на все! - воскликнул Челлини, радуясь, что найден предлог, благодаря которому не пострадает его самолюбие. - В добрый час! - сказал Приматиччо. - И вот еще что: само собой разумеется, если малейший намек на наш разговор дойдет до герцогини, я погиб. - Право, вы можете на меня положиться, - заметил Челлини. - Если Бенвенуто дает слово, больше ничего не нужно. - Слово дано. - Так прощайте же, брат! - Счастливого пути! - Счастливо оставаться! И друзья обменялись на прощанье крепким рукопожатием и расстались, как бы подтверждая свой договор кивком головы. |
