|
Еда будет дожидаться вас в комнатах. А наши грузчики без промедления доставят сюда все ваши пожитки и груз с корабля. - А когда мы сможем переговорить с царем Пафоса? - Его величество царь Пафоса в настоящий момент, в силу принятой на острове очередности, одновременно является и царем Кипра. Я устрою вам встречу с ним. - Но когда? - О, доктор Вергилий... - Басилианос мягко подтолкнул гостей в сторону служанки, поджидающей их, дабы отвести в назначенные им комнаты. - Скоро. Очень скоро. Возможно, прямо завтра. Медь? Потребовалось немало времени, чтобы Басилианос уразумел, что речь в самом деле идет о меди. Да, но что он мог сообщить? Конечно, медь считается основным промыслом Кипра, но что может рассказать о нем хозяин "Золотого Приюта"? Медные магнаты? Да, конечно, медные магнаты останавливаются у него всякий раз, когда на Пафос прибывает имперская флотилия. Так о чем это мы? О меди? Ну да, медь... Но что доктор Вергилий имеет в виду, говоря о меди? Раздобыть медной руды? Как интересно, кто бы мог подумать, что медь добывают из руды. Что? Где можно добыть руду? Басилианос не знает, не имеет ни малейшего понятия. Несомненно, остается согласиться с тем, что медь добывают в медных копях. Но где они? Нет, об этом он не имел ни малейшего представления. Иными словами, оставив на время мысли о меди, как он оставил мысли об олове, о котором хлопочут теперь маленькая золотая птичка и два ее стража, и, заодно забыв обо всем, что связано с магическим зерцалом и двумя царственными особами - Корнелией и Лаурой, Вергилий решил отправиться в великий храм той, что была рождена в морской пене у берегов Пафоса. Но немедленно сообразил, что одним из знаков и символов Афродиты - и немаловажным - было именно зеркало. - А ты не обидишься на меня, женщина, если потратишь время зря? - натянуто улыбнулся Вергилий. В полумраке комнаты, более похожей на келью, она лишь покачала головой, продолжая мягко водить руками вдоль его нагого тела. - Ну что же, - вздохнул Вергилий. - В конце концов, я тебя предупредил. - Ее касания не вызывали в нем страсти, так бы, наверное, ощущал себя на его месте ребенок; но он неожиданно и сам почувствовал себя ребенком - ему стало уютно, спокойно. Он начал расслабляться. Впервые, кажется, со времени той ужасной сцены с Корнелией Вергилий подумал, что и ему, возможно, доступен полный покой... несмотря ни на что. - Ты скроен как борзая, - прошептала она. - Длинные ноги, вытянутый подбородок... Предупредил меня? О чем? Ах, об этом... Послушай, Борзая, на что мне твои предупреждения? Думаешь, за время, проведенное мною в прислужницах у нашей Великой Матери Афродиты, я не научилась отличать заколдованного человека? Кто она - та женщина, что украла одну из твоих душ? Я знаю, что это женщина. Не могу себе представить мужчину, решившегося на такое даже в мыслях. |
