|
.. - Чеченцы-то, - сказал Ватнин, наевшись, - столь крепко меня уважали, что ежели сикурсирую их с казаками, то они, из почтения ко мне, почитают за лучшее повернуть обратно... В полдень на Зангезурские высоты прибыл Хвощинский. Подробно расспросив обо всем происшедшем, полковник сказал: - Вы меня утешили, господа. Несомненно, Фаик-паша решил прощупать нас своими "сувари". Мы оторваны от Тер-Гукасова на целых двести верст, и, конечно, Татлы-оглы-Магомет-паша, который сейчас у Зайдекана, не оставит нас в покое. Вы, казаки, внимательнее следите за окрестностями. И берегите баранту, чтобы ее не свели от вас курды. Иначе гарнизон положит зубы на полку. А вам, Карабанов, как и договорились, придется идти на рекогносцировку. Готовьтесь... Вскоре пришел Дениска с улыбкой от уха до уха, принес убитую им гадюку неказистого вида. Сама она серенькая, вдоль хребтинки ее - узорчатый накрап из рыжих пупырышек. - Во, - сказал он, - девок-то чем пужать хорошо! На гулянке, к примеру, под подол сунуть. Или же просто так показать... для смеху, конечно! - Покажь-ка и мне, сынок, - попросил Ватнин. Дениска поднес гадину к самому носу есаула: - Пожалте. Ежели угодно приобрести для наслаждения, за ведро чихиря вам уступаю... Ватнин часто закрестился: - Хосподи меня помилуй, хюрза ведь это... Земляка моего кусила однажды, так и живодеры полковые отстоять не могли... Иде взял-то? - А эвон, туточки, - ответил Ожогин. - Там "сувари" валяются, так она, подлая, баранкой около них свертелась. Лежит на солнце и греется... Андрею все это надоело, и он пошел в город, чтобы попросить Сивицкого приблизить очередь для его сотни на окуривание белья в серных банях-шкафах. Довод для этого уже есть: мол, скоро опять на рекогносцировку. На берегу реки встретил своего денщика, мусолившего, стоя на корточках, какие-то рубахи. Обращаясь ко всему, что проплывало мимо него по течению, татарин пел по-русски: Маклашка, маклашка, Ты куда плывишь? Ты плыви на родимый сторона, Ты скажи, маклашка, Мой татишка, мой матишка, Что их сынка мудрена стал: Лопатка навоз чистит, Худой арба песок возит, Казачка порток стирает... Карабанов порылся в карманах, отыскал рубль. - На, - сказал, - можешь отослать своим "татишке" и "матишке". Небось им без тебя и жрать стало нечего... Сивицкий принял его в своем "амбулансе", как он называл приемную, размещенную во втором этаже переднего фаса крепости. Против него сидел в дым пьяный фельдшер Ненюков, а капитан очень вежливо просил его: - Иди, дорогой, иди отсюда. Ко мне люди заходят, а ты здесь в таком виде... Нехорошо ведь! Выставив пьяного за дверь, доктор сказал: - Видели? Вот ординатор Китаевский да он, фельдшер, и все: лишь трое нас, хоть разорвись... А золотые руки, - продолжал Сивицкий о Ненюкове, - с какой легкостью накладывает турникеты и даже делает легкие операции! Пули извлекает, как семечки щелкает. Но... пьет! Однако похвальная черта в алкоголике: может намертво оборвать крепчайший запой, если требуется помощь в госпитале. |
