|
И дед, загребая черными пятками бурую баязетскую пыль, поволочился куда-то между двух солдатских локтей. Обойдя весь строй, Пацевич велел офицерам гарнизона подойти к нему и объявил в сердцах: - За исключением казачьих сотен, все остальное плохо! Очень плохо. И все оттого, господа, что вы не озаботились заранее ознакомиться с зелененькой книжечкой генерала Безака. Когда же смотр закончился, Карабанов сказал: - А жаль, что не взорвалась та бомба! - Какая? - Да та самая, которую Ватнин сунул в телегу мерзавцу из ставки. Ведь наверняка генералы в Тифлисе больше поверили ему, нежели Хвощинскому. А нам вот и прислали... книжечку! 11 Завтра надо уходить... Целый день провел в кузнице, где ковали лошадей, велел точить шашки, закупить овса, проверить как следует упряжь, разобрать патроны по калибрам и ненужные выбросить. Вечером пришел с рапортом урядник: - Все благополучно, ваше благородие. Лошади здоровы. - А люди? - И люди тоже... - Послушай, балбес: сколько раз мне долбить по твоей башке, что сначала о людях, потом о лошадях! Урядник заметно обиделся: - Ваше благородие, пошто серчаете на меня? Я службу вот этим местом знаю... - Задницей ты ее знаешь! - обозлился Андрей. - И задницей тоже, - упрямо защищался урядник. - Я уже не одно седло ею протер... Потому, ежели казак захворает, - в лазарет отошлем. А за лошадь-то деньги плачены, да и начальство, случись с нею што-либо, мне же и "распеканки" нальет! - Ладно, проваливай отсюда... Пройдя на конюшню, где поселилась теперь его сотня, Карабанов застал казаков за странным занятием. Раздетые догола, поблескивая спинами, они с пыхтеньем натирали друг друга коровьим маслом. В котелках, висящих над огнем, кипела какая-то вонючая бурда. - Что это? - спросил Андрей. - Махорку варим, - пояснил конопатый Егорыч. - Скидывайте одежонку, ваше благородие. Мазать будем. Это не больно. Зато клещ не укусит. Много народу от него в тифе слегло. Этак верст с двести пробежать отсюда, так целые деревни пусты стоят - от клеща бежали... Карабанов и не знал, что в горной пустыне, на персидской границе, можно схватить тиф, но он поверил опыту казаков и покорно разделся. Его, как своего, не пожалели: растерли так, что он горел весь и несло от него за версту табачным духом. - Это ничего, - утешил Егорыч, - зато теперь ни баба, ни клещ за ваше благородие не кусит... Когда поручик проходил мимо коновязи, лошади подозрительно раздували ноздри. Андрей заметил, что Дениска Ожогин при его появлении пытается вильнуть в сторону, и он поймал его за ухо: - Стой. А ну, сознавайся: вчера ночью овцу ты из баранты увел? - Кто? Я? - Ты, сукин сын. Кому же еще! - Когда, ваше благородие? - расширив глаза, удивлялся Дениска, вставая от боли на цыпочки. Карабанов рассмеялся: - Ну, вот что. Врать не умеешь... Давай, тащи бок баранины и катись к черту! Почесывя ухо, Ожогин задумался: - Да, кажись, там еще осталось. Малость самая. |
