Примерно минуту я потратил на то, чтобы уделить немного внимания Мистеру – впрочем, он наверняка дрых с Молли, потому что милостиво позволил мне гладить себя секунд тридцать, а потом, удостоверившись в том, что я более-менее цел и невредим, отказался от дальнейших ласок. Обычно он не успокаивается, пока не поваляется некоторое время, распластавшись у меня на коленях. Зато я потрепал Мыша, который всегда благосклонно принимает это, потом нарыл себе немного еды и уселся в кресло напротив сидевшей на диване Молли.

– Сержант Мёрфи уже едет, – доложила Молли.

– Отлично, – тихо сказал я.

– Так расскажите.

– Давай сначала ты.

Она чуть обиженно покосилась на меня.

– Ну, – начала она. – Я сидела невидимая в машине – сколько? Час, наверное. Ну, не одна, а с Мышом. И ничего не происходило. Потом звонки зазвенели, люди забегали, закричали, началась стрельба, и свет погас. А через несколько минут грохнул сильный взрыв – даже зеркало заднего вида сдвинулось. А потом Мыш начал скулить так, как вы предупреждали, и мы подъехали к воротам, и он выпрыгнул из машины, а вернулся уже с вами.

Некоторое время я таращил на нее глазами.

– Тебя послушать, так это была скука смертная.

– Но страшно, – призналась Молли. – Все время в напряжении, – она сделала глубокий вдох, словно набираясь духу. – Меня два раза стошнило, пока я там ждала. Я так психовала… Я не знаю, гожусь ли я для таких вещей, Гарри.

– Слава Богу, – с чувством произнес я. – Ты все-таки в своем уме, – я пожевал немного молча. – Но мне хотелось бы знать, много ли ты хочешь услышать.

Молли зажмурилась, поморгала немного и чуть подалась вперед.

– Это как?

– Я тебе могу рассказать довольно много всякого. Часть этого – просто деловая информация. Часть тебе опасно знать. Это даже может обязывать тебя к чему-то, что тебе не очень понравится.

– Значит что, этой части вы мне рассказывать не будете? – спросила она.

– Ну, не скажи. Я-то легко. Однако часть этой гадости тебе будет спокойнее – и безопаснее – не знать. Я не хочу подвергать тебя опасности или ставить в положение, не оставляющее тебе выбора в действиях.

С минуту Молли смотрела, как я жую корнфлекс. Потом нахмурилась и еще минуту смотрела на свои руки.

– Может, просто расскажите мне, что считаете нужным. Пока.

– Хороший ответ, – негромко произнес я.

И рассказал ей про Белую Коллегию, про вызов и дуэль, про измену Витторио, и про то, как он запустил в пещеру вурдалаков из Небывальщины, и как меня в Небывальщине тоже поджидали подкрепления.

– Что? – удивилась Молли. – Как это вам удалось?

– Томас, – объяснил я. – Он ведь вампир, а они обладают способностью перемещаться через отдельные места Небывальщины.

– Через какие такие места? – не поняла она.

– Ну, через те, которые, э… – попробовал объяснить я, – для них важны. В том или ином смысле.

– То есть, связаны с похотью, вы хотите сказать, – уточнила Молли.

Я кашлянул и сунул в рот еще ложку корнфлекса.

– Угу. И места, где с ними случалось что-то важное. В случае Томаса, в этой самой пещере несколько лет назад его едва не принесла в жертву чернокнижница-порнозвезда, и…

– Простите, – перебила меня Молли.