|
– Следовательно, Гарри, – она впервые назвала его так, – тебе следует решить – предпочи-таешь ты быть несчастным рядом с Кэрри или без нее. Утром следующего дня, в час, отведенный для телефонных переговоров, Шарон сообщила: – На линии Фелиция. Гаррисон взял трубку. – Здравствуйте, Гаррисон. Безуспешно пытаюсь дозвониться до Кэрри. Ее музыкальная группа поменяла название, мне хотелось узнать ее мнение на этот счет. – Кэрри больше у нас не работает, – сообщил он, подавив вздох. – Знаю. Она теперь в каком-то дневном детском центре, где по вашему поручению прово-дила опрос, но номер телефона я не запомнила. А автоответчик у нее выключен. Узнаю Кэрри, подумал Гаррисон. Забыла включить автоответчик. – Постараюсь разыскать ее и сообщить, что вы звонили. Положив трубку, он задумался. Кэрри работает в детском центре. В том, что посещала по его просьбе. «Тебе следует решить – предпочитаешь ты быть несчастным рядом с Кэрри или без нее». Он медленно раскрыл телефонную книгу на нужной странице и стал обзванивать детские центры. Только четвертый звонок попал в точку. – Отмените все мои встречи, назначенные на сегодня, – попросил Гаррисон Шарон, прохо-дя мимо ее стола. – Я не знаю, когда вернусь. Ожидая Кэрри в директорском кабинете, Гаррисон нервничал как никогда. Что, если она откажется его видеть? Он даже не сможет порицать ее за это. Между тем по-следние недели показали ему, что жить без Кэрри он не сможет. Он любит Кэрри, и не вопреки ее неорганизованности, а именно за нее. Организованная Кэрри, – уже не Кэрри. Наконец дверь отворилась, и она вошла. – Здравствуй, – тихо промолвила Кэрри. Сердце Гаррисона сильно забилось. – Здравствуй, – отозвался он. Перед ним стояла скромная девушка в свитере и юбке, даже в шлепанцах. – Ты походишь на школьницу. – Это потому, что я и в самом деле учусь. Записалась на летние курсы воспитателей. – Она улыбнулась. – Наконец нашла свое призвание. И все благодаря тебе. – Вот и прекрасно. Что же ты делаешь? – Работаю с малолетками. И мне это по душе. Когда я пришла сюда в тот день… – Голос ее дрогнул, но заканчивать фразу не было нужды: Гаррисон помнил тот день, как нельзя лучше. – Чувствую себя на своем месте – именно так, как мне всегда хотелось. Гаррисон набрал в грудь побольше воздуха. Хоть бы найти сейчас нужные слова! – Я тоже искал свое место, но так и не нашел. Мне плохо без тебя. Я люблю тебя такой, ка-кая ты есть. Ее лицо осветилось улыбкой. – А я с самого начала любила тебя таким, какой ты есть. И была готова на любые компро-миссы. Но ты никогда, ни единого разочка, не сделал шага навстречу. И тогда я сказала себе, что подожду, пока ты сам придешь. Но знаешь, Гаррисон, все-таки я немного изменилась. Работа с детьми заставляет человека быть внимательным и собранным. – Мне всегда казалось, что тебе предстоит иметь много детей. Надеюсь, это будут и мои дети. Мне тебя так не хватало, Кэрри! – А мне тебя, – призналась она, опустив глаза. – Но я… я привела в порядок квартиру. – Эти слова она произнесла почти шепотом. – Выбросила массу всякого хлама. – Но не суповой же горшок! Она улыбнулась. – С ним никогда, ни за что не расстанусь. Гаррисон приблизился к ней. – Ничего, я смогу жить рядом с твоим суповым горшком. – Мебель хочу отдать женскому приюту для престарелых. Гаррисон нежно взял ее за руку. – А твои фигурки будут хорошо смотреться в детской. – И я готова обзавестись сервизной посудой. С сияющими глазами она прильнула к нему. |
