|
.. - Да, он молодец, - согласился Синьо. Жука рассмеялся: - И чудной же этот народ. Я заходил к нему поговорить. Ведь он меня уже второй раз спасает от беды... Первый раз в Табокасе, помнишь? - Как же, помню... - Вчера снова. Я зашел, спрашиваю, чего бы он хотел. Говорю, что решил подарить ему тот участок земли, который мы в прошлом году выжгли, но не успели засадить, на границе с Репартименто. Хорошая земля, там получится порядочная плантация... Так знаешь, что он мне ответил? - Что же? Жука снова рассмеялся: - Он сказал, что желает только одного - чтобы ты разрешил ему повенчаться с Раймундой. Нет, ты только подумай!.. У каждого своя мания... Я дарю дураку землю, а он предпочитает эту ведьму... Ну, я обещал, что ты дашь согласие... Синьо Бадаро не стал возражать: - А когда женится, пусть получит и землю. Будешь в Ильеусе, вели Женаро оформить дарственную запись в нотариальной конторе. Он хороший мулат... И Раймунда тоже имеет право, я обещал отцу, что, когда она надумает выходить замуж, не оставлю ее без приданого. Я согласен. Он хотел уже кликнуть Раймунду и дону Ану, чтобы сообщить им новость, но Жука остановил его жестом: - Дело в том, что со мной говорили еще об одном предложении... - Еще об одном? Ты что же это, стал для наших работников святым Антонио? - На этот раз речь идет не о работнике... - А о ком же? Жука раздумывал, не зная, как приступить к делу: - Ведь действительно смешно... Раймунда и дона Ана одного возраста, обе вскормлены одной негритянкой Ризолетой... Вместе росли... - Дона Ана? - Синьо Бадаро прищурил глаза, провел рукой по бороде. - Речь идет о капитане Жоане Магальяэнс. Он говорил со мной в Ильеусе... Похоже, дельный человек... Синьо Бадаро закрыл глаза. Потом открыл их и произнес: - Я заметил, что дело клонится к этому. Достаточно было видеть, как дона Ана льнет к капитану... И здесь, и в Ильеусе во время праздничной процессии... - Ну, и как твое мнение? Синьо задумался: - Дело в том, что его здесь никто толком не знает. Он говорит, что в Рио он важная персона, что у него там и то и это, но никто о нем ничего толком не знает. А тебе что известно? - Я знаю не больше твоего. Но думаю, что у него ничего нет. Тут все начинается заново, Синьо, тебе ведь это хорошо известно, все начинается заново, и ценность человека определяется лишь со временем. Кто знает, что у кого осталось позади? Важно то, что у каждого впереди. |
