Николай Полотнянко. Бесстыжий остров
Душа России
Глава первая
1 Для меня эта история началась с телефонного звонка. Он прозвучал совершенно неожиданно и в самый неподходящий момент, когда я, расположившись на лоджии в покойном шезлонге, вознамерился выкурить первую послеобеденную сигарету. Глянув на определитель номера, я насторожился: меня вызывал Андрей Ильич, а этот господин по пустякам никогда не беспокоил. — Тебе как советнику и тем более свояку надлежит знать, что моя семья увеличилась на одну треть. Или твоя Люба уже известила тебя об этом? — Теряюсь в догадках, — промямлил я, показывая жестом жене, чтобы она сняла трубку спаренного телефона. — Ваши решения непредсказуемы и всегда ставят меня в затруднительное положение. — Это как тебя понимать? — Вы, Андрей Ильич, создаёте проблемы, а преодолевать их почти всегда приходится мне. Что я и делаю с превеликим для себя удовольствием, — с отработанными подобострастными нотками в голосе произнёс я. — На это раз ничего трудного. Ты в курсе, что у меня есть сын? — Слышал что-то такое от Али, но, честно говоря, не вникал. Личная жизнь патрона для меня табу, — нагло соврал я, ибо уже давно завёл тетрадь и записывал в неё всё, что только мог выведать о Козыреве, не гнушаясь даже откровенными сплетнями. — Он приехал из Лондона и успел заскучать. Покажи парню город, присмотрись к нему, но только аккуратно, бережно. Сын — английского воспитания, а мы привыкли друг с другом не церемониться. Потом скажешь, как он тебе показался. — Куда мне подойти, чтобы с ним встретиться? — Он тебе позвонит. Итак, моё более чем недельное безделье закончилось. Пора вплотную приступать к обязанностям советника и доверенного лица президента концерна «Народная Инициатива». И для этого надо сбросить с себя лень, отягощённую почти ежедневными застольями то в гостях, то дома. — Почему ты не спросил, как зовут сына? — сказала Люба. — Зачем нарываться на неприятности? Лишний вопрос мог перенастроить барина на недружелюбный лад. Я сам познакомлюсь с англичанином и постараюсь ему понравиться. — Он вовсе не англичанин, а неизвестно кто, — веско обронила жена. — Но это не твоего ума дело. — Как это не моего? — вспыхнул я. — Перестань баловаться и выкладывай всё начистоту. Кто, где, когда и почём толкнул тебе сплетню, которую наша рерихнутая общественность сейчас обгладывает со всех сторон. — У Виктории Генриховны информация точная. — Ну да, — насмешливо скривился я. — Она как жена мэра выше моих пошлых подозрений. — Так ты будешь слушать? — обиделась Люба. — Говори, а я пока закурю. — Вчера вечером мэрша позвонила Але и, рассыпаясь в сочувствиях, сообщила, что её пасынок вовсе не сын Андрея Ильича, а искусственник или как это правильно называется… — Как искусственник? — поразился я. — Робот, что ли? — Вспомнила! — воскликнула Люба. — Он из пробирки! — Даже так, — помолчав, сказал я. — Ну да ладно. Надеюсь, он не кусается, но я на всякий случай возьму с собой газовый баллончик. Теперь я понимаю, почему свояк был так ласков. — Почему же? — топнула ножкой Люба, поторапливая с ответом. — Он хочет сделать из меня гувернёра для своего выродка. — Почему выродка? — А как его назвать? Ты и я рождены нормальным человеческим путём. |
