Глава 5

Свой второй день в Америке Хироко провела в приятном обществе родственников. Днем они отправились на машине в Сан‑Франциско – гуляли в парке Золотые ворота, пили чай в японском чайном домике, побывали в Академии наук.

Хироко провезли по деловой части города, и она успела осмотреть небоскребы, прежде чем машина свернула обратно, к Пало‑Альто.

Лесси ждала их во дворе и при виде Хироко дружелюбно завиляла хвостом.

Оказавшись дома, Салли вновь исчезла, как и Кен, а Хироко отправилась готовить ужин вместе с тетей Рэйко.

После того как Тами помогла матери накрыть на стол, она ушла вниз играть со своим кукольным домом. Рэйко напомнила дочери, что ужин назначен на семь, и Хироко задумалась о том, кто приглашен на него. Она решила, что придет кто‑нибудь из знакомых детей, но Рэйко невзначай заметила, что сегодня они ждут в гости ассистента Така.

– По‑моему, ты успела познакомиться с ним вчера во дворе – его зовут Питер Дженкинс.

Хироко кивнула и опустила глаза – Питером звали того самого мужчину, который вчера заговорил с ней и признался в том, как ему понравился Киото.

Питер держался так же вежливо, а Хироко – так же робко, как предыдущим вечером. В гости Питер прибыл с бутылкой вина для Така и букетом для Рэйко.

Он расспросил, как семейство провело день, а затем расположился в гостиной. Хироко поспешила скрыться в кухне, чтобы присмотреть за ужином. Как и вчера вечером, она низко поклонилась Питеру, и он ответил ей поклоном, что позабавило Така.

– Слишком уж она застенчива, бедняжка, – заметил Так, едва Хироко покинула комнату. Он не видел таких женщин с тех пор, как двадцать лет назад уехал из Японии. Так надеялся, что за год учебы в Калифорнии Хироко сумеет преодолеть робость. Даже на него, родственника, Хироко едва осмеливалась взглянуть, а в обществе незнакомых мужчин, вроде Питера, не произносила ни слова.

За ужином Хироко сидела тихо, прислушиваясь к разговору. Кен и Салли спорили о фильме, который недавно видели, Тами о чем‑то задумалась. Но Питер, Так и Рэйко были увлечены серьезным разговором о войне в Европе. Положение там постепенно обострялось, англичанам пришлось несладко, не говоря уже о войне между немцами и русскими.

– По‑моему, в конце концов нам придется вступить в войну, – уверенно заявил Такео. – Очевидно, сам Рузвельт уже признал это. У нас не остается другого выбора.

– Но американскому народу он говорил совсем другое, – встревоженно возразила Рэйко. Ее муж уже вышел из призывного возраста, но если Америка вступит в войну, то через два года Кена могут призвать в армию. Это пугало и Рэйко, и Така.

– В прошлом году я уже подумывал поступить добровольцем в ВВС, – серьезно признался Питер, и Хироко опасливо взглянула на него из‑под ресниц. Никто из взрослых не обращал на нее внимания, и наблюдать за Питером было легко, как и слушать разговор. – Но мне не хотелось бросать университет – я рисковал навсегда лишиться работы.

Добиться такой должности ему было нелегко, к тому же он проделал огромную работу на кафедре политологии, будучи ассистентом Така. Ему не хотелось останавливаться на достигнутом, но Питер понимал: возможно, ему придется бросить работу. Пока же он еще строил планы на будущее. В свои двадцать семь лет он считал, что незачем прощаться с мечтами, чтобы помогать кому‑то выиграть войну.

– По‑моему, это ни к чему, по крайней мере пока Америка не вступила в войну, – задумчиво произнес Такео, зная, что, будь он помоложе, вполне мог бы поддаться искушению поступить на военную службу.