|
«Чио Чио Сан» популярна у вас в Европе. Вы переводите «Чио Чио Сан» как «Мадам Батерфляй»... А ведь это неверно. «Ночная бабочка во время грозы кажется черной, но утром она умирает белой, как солнце в дни тумана...» Это средневековье... Я бы так перевел имя героини оперы... «Сан» заключает в себе массу смыслов. Вообще, иероглифика весьма многосмысленна. «Сан» – это проявление уважительности в обращении к человеку... Нет, я бы не хотел переводить этот иероглиф как «господин». Мне слово «господин» не нравится, очень не нравится... «Сан» нельзя перевести на ваш язык. Только иероглифика способна передать истинное значение «сан». Кстати, в чем я не был согласен с Мао, так это с его попыткой реформировать язык, переведя иероглифы на латинский шрифт... – Интересуетесь филологическим экспериментом ультралевых? – Выпьем сакэ, пока оно горячее. Нашу водку надо пить очень горячей. Здесь дают прекрасное сакэ из Иокогамы. Двойная очистка, причем наш рис смешан с южнокитайским, чуть желтоватым. Здесь действительно особое сакэ. – Очень вкусно. И суси замечательно. Никогда не думал, что у вас такая прекрасная еда... – Ну, это мы только начинаем экскурс в нашу кулинарию, Люсо сан. Вас ждут сюрпризы... Редактор коммунистической газеты как то сказал мне, что он согласен помириться с феодализмом лишь на базе народной японской кухни. – Вы тоже коммунист, Онума сан? Онума рассмеялся: – Вы правильно обратились ко мне. Некоторые европейцы говорят «Онума», некоторые – «мистер Онума», и это все обижает меня. «Онума сан» – это очень приятно. Хорошо, что вы именно так обратились ко мне. Иногда приходится подсказывать, и тогда уже не так приятно, если тебя называют по правилам. Сюрприз всегда приятен. Нет, я не коммунист... А вы? – Я их уважаю. – Вы член партии? – Для художника членство в партии необязательно. – А я к коммунистам отношусь плохо. – Приветствуете Мао и не любите коммунистов... – Я не связываю личность Мао с общезначимым коммунизмом. Мао – лидер азиатской страны, которая за двадцать лет превратилась в мощную державу... – Сама по себе или с помощью Кремля? Онума словно не слышал вопроса Люса. – Мао, – продолжал он, – обратился к молодежи, а мы, например, мучаемся с нашим дзенгакуреном... – Что такое дзенгакурен? – спросил Люс. – Это те, кого у вас называют длинноволосыми, новые левые. Мы с ними мучаемся, компрометируем себя политикой кнута и пряника, заигрываем с ними, сажаем их, платим им... А Мао взял да и сделал государственную ставку на молодежь, когда понял, что идеи мирового коммунизма входят в противоречие с практикой его внутренней и внешней политики. Он сумел использовать в своих целях поколение молодых. В этом смысле я приветствую эксперимент Мао. Он собрал воедино догмы буддизма, и методику Троцкого, и концепции научной революции последнего десятилетия. Это серьезная комбинация. Недаром же в Австралии редакторам газет уже предписано воздерживаться от карикатур на Мао, а многим из них рекомендовано писать об его эксперименте в уважительных тонах. При этом о Японии там пишут в совершенно разнузданном, недопустимом тоне. Меня это наполовину радует, а наполовину огорчает. Моя мать – китаянка, а кровь – это всегда кровь, не так ли?.. Но, как сын японского отца, я обижен за Японию... – Но что же главное, привлекающее вас в опыте Мао? Игра с молодежью? – Нет, Люсо сан. |
