Тревор Хикс слушал президента в номере отеля в Вашингтоне. Остатки завтрака лежали на подносе, стоящем на полу возле кровати. Только вчера Хикс узнал, что миссис Крокермен окончательно перебралась в свою квартиру. Потом до него дошли первые слухи об отставке Дэвида Роттерджека.

Президент говорил о ванденбергской лаборатории. Придраться к его версии Хикс не мог.

– …История, которую поведало мне существо, прибывшее из другого мира, привела меня в трепет. Я никогда ещё не испытывал такого сильного эмоционального шока. Инопланетянин говорил о путешествии сквозь века, о гибели своей планеты и о том, что разрушило его мир – о том самом корабле, который примчал гостя на Землю, опустился в Долине Смерти и ныне замаскирован под пепловый конус.

Харри принимал душ, когда Итака позвала его. Она накинула на мужа толстый махровый халат.

– Большие паршивые птицы хлопают крыльями в воздухе, – выдохнул Харри, застыв возле телевизора.

– Что?

– Он делает заявление. Слушай. Просто послушай.

– Когда я спросил Гостя, верит ли он в Бога, инопланетянин ответил уверенно и чётко: «Я верю в возмездие». – Президент замолчал и посмотрел поверх голов собравшихся. – Все мы – мои советники по военным и гражданским вопросам, учёные, я сам – стояли перед непростым вопросом. Есть ли повод утверждать, что наш инопланетянин и австралийские пришельцы связаны между собой? Они рассказывали такие непохожие истории…

Тревор услышал стук в дверь. Он запахнул халат и открыл её, едва заметив, кто перед ним – настолько экран приковал его внимание.

– Хикс, прошу прощения. – Перед ним стоял Карл Маккленнан в наброшенном на плечи плаще. В руке он держал коричневый бумажный пакет. Судя по очертаниям, в свёртке была бутылка. – Он? Не так ли?

– Да, заходите.

Хикс даже не поинтересовался причинами визита.

– Я подал в отставку, – сказал Маккленнан. – Я читал его речь вчера ночью. Негодяй не хочет слушать никого из нас.

– Шшшш, – прошипел Хикс, прижимая палец к губам.

– Мне хотелось бы утешить всех, кто слушает меня сегодня. Но я не в силах. Я никогда не был ревностным христианином. Но всё же вера присутствовала в глубине моей души; я жил ею и полагал, что поступаю мудро, ибо, будучи руководителем страны, не навязываю эту веру её противникам. Теперь, однако, в связи с чрезвычайными обстоятельствами, мои убеждения изменились и я более не имею права скрывать их. Я не сомневаюсь, что мы имеем дело с неоспоримым свидетельством – доказательством, если хотите – того, что время, отпущенное Земле, подошло к концу. Я советовался с людьми, более чем я искушёнными в духовных сферах, и они стали моими наставниками. Я верю, что нас ожидают события, предсказанные в Откровении Иоанна Богослова, и что силы добра и зла сказали своё слово на Земле. Как называть их – ангелами, или демонами, или инопланетянами, – не имеет значения. Я мог бы сказать, что говорил с ангелом, но не уверен, что не ошибаюсь…

– Он отступает от заготовленного текста. Будь он проклят! – выкрикнул Маккленнан и плюхнулся на кровать рядом с Хиксом. – Неужели он не понимает, какого зверя выпускает на свободу? Какой социальный…

– Пожалуйста, – утихомирил его Хикс.

– Я могу заключить, что так или иначе человечество предстало перед судом.