|
Тот повертел ее и посмотрел на пробу. — Настоящее золото, — сказал он. — Я люблю хорошие вещи, — ответил мистер Коллеони, отпирая дверь. — Присаживайтесь. Кресла, величественные троны, обитые красным бархатом, украшенные коронами из золотого и серебряного шитья, стояли напротив широких окон, выходивших на море, и балкончиков с чугунными решетками. — Хотите выпить? — Я не пью, — ответил Малыш. — Ну, так кто же вас послал? — спросил мистер Коллеони. — Никто меня не посылал. — Я имею в виду, кто возглавляет вашу организацию с тех пор, как нет Кайта? — Я возглавляю ее, — ответил Малыш. Мистер Коллеони вежливо подавил улыбку, постукивая золотой зажигалкой по ногтю большого пальца. — Что случилось с Кайтом? — Вы же знаете эту историю, — сказал Малыш. Он смотрел на наполеоновские короны, на серебряное шитье. — Зачем вам подробности? Этого не случилось бы, если бы нам не стали поперек дороги. Один журналист думал, что сумеет припугнуть нас. — Что это за журналист? — Можете прочесть материалы дознания, — ответил Малыш, глядя в окно на бледное небо, где скользили несколько светлых облаков. Коллеони посмотрел на пепел своей сигары, который был уже длиною в полдюйма. Он откинулся в кресле и удовлетворенно скрестил коротенькие толстые ножки. — Кайта я не защищаю, — сказал Малыш. — Он нарушил границы. — Вы хотите сказать, что вы не заинтересованы в автоматах? — спросил Коллеони. — Я хочу сказать, — продолжал Малыш, — что переходить границы опасно. Легкий запах мускуса поплыл по комнате от носового платка мистера Коллеони, лежавшего в нагрудном кармане его пиджака. — Вам может понадобиться защита, — сказал Малыш. — Я располагаю всей той защитой, которая мне нужна, — ответил Коллеони. Он закрыл глаза; ему было уютно: огромный дорогой отель окружал его, он был дома. Малыш сидел на краешке стула, потому что он не любил распускаться в деловые часы; он, а не Коллеони, выглядел чужим в этой комнате. — Вы напрасно теряете время, дитя мое, — сказал Коллеони. — Вы не можете причинить мне никакого вреда. — Он тихо засмеялся. — Но если вы хотите получить работу, приходите ко мне. Я люблю напористых. Думаю, что найду для вас место. Миру нужны энергичные молодые люди. Рука с сигарой выразительно двигалась, как бы рисуя карту мира, такого, как себе представлял его Коллеони: множество маленьких электрических часов, проверяемых по Гринвичу, кнопки на письменном столе, роскошный номер во втором этаже, оплата по счетам, донесения агентов, серебро, столовые приборы, зеркала... — Увидимся на бегах, — сказал Малыш... — Вряд ли, — ответил Коллеони. — Я не был на бегах... дайте-как подумать... наверно, лет двадцать. Вертя в пальцах свою золотую зажигалку, он, казалось, хотел подчеркнуть, что их миры не имели между собой ничего общего: уик-энд в «Космополитене», портативный диктофон у письменного стола не имели никакого отношения к Кайту, наспех зарезанному бритвами на железнодорожной платформе, к грязной руке на фоне неба, сигнализирующей букмекерам с трибуны, к жаре, к пыли, поднимающейся над местами за полкроны, к запаху бутылочного пива. — Я ведь деловой человек, — мягко объяснил Коллеони, — мне незачем присутствовать на бегах. |
