Леди Айса мои слова и вовсе не восприняла на свой счет. Ее отношения со смертью до сих пор остаются для меня тайной, и, вероятно, это уже не изменится. Я попытался ссадить из-за пазухи хотя бы красодлака с подружкой, но зверюги оба посмотрели на меня совсем уж как на идиота, и я решил не тратить время. В конце концов, каждый имеет право помереть тем способом, который ему нравится.

Группа, о которой говорила леди Айса уже приближается к границе тумана, а значит, стоит поторопиться.

– Пойдемте тогда. Нужно к ним прицепиться, пока они не перешли. Хоть какой-то эффект внезапности.

Дело в том, что во время перехода в дольмен разумные находятся в самом уязвимом состоянии. Они не видят пространство, которое оставляют, как собственно и реальность дольмена. Есть шанс, что те, кто находятся внутри тоже отвлекутся, и тогда наше появление станет настоящим сюрпризом.

Сколько бы лет ни прошло с тех пор, как я в последний раз ходил в дольмен, мастерство не пропьешь. Время удалось рассчитать с замечательной точностью. Мы догоняем дивных в тот момент, когда их тела уже едва видны из-за тумана. Я спешно начитываю слова перехода. Фраза-ключ достаточно длинная, но я не сбиваюсь ни в одном слове, звуки древнего языка льются плавно, как песня, как молитва. Я немного переживаю, что в этот раз что-то может не сработать. Вдруг изгнание все же подействовало на мою способность к переходу? Напрасное беспокойство. В какой-то момент я чувствую, что уже не управляю своими губами, мир вокруг отдаляется, подергивается дымкой.

Туман сгустился уже так сильно, что ничего, кроме молочно-белой мути уже и не видно. Я запоздало вспоминаю о запасах крови гор, рассованной по карманам. Слова перехода – это не совсем магия, но вдруг даже ее будет достаточно, чтобы устроить взрыв зелья? Хотя нет. Было бы так – мы бы уже познакомились лично с госпожой Свенсона. Однако ничто не мешает встречающим запустить какое-нибудь заклинание в нас сразу же, как только мы проявимся в дольмене. Это будет хорошая смерть, учитывая, сколько у нас с собой этого магического зелья. Уверен, никому в пределах дольмена не выжить, однако в этом-то и проблема. Если там еще есть живые пленники и наши товарищи, то им тоже не жить. Мы как-то забыли, что в тех взрывающихся мешочках, которые для нас сделал Свенсон, он как-то защитил действующее вещество от случайного срабатывания. Прерывать слово нельзя, так что пришлось быть очень красноречивым. Я снял с себя сверток с зельем, и демонстративно помахал перед коллегами, пытаясь знаками объяснить: как только окажемся в дольмене, нужно отбросить от себя полезную, но опасную бяку подальше. Все, кажется, поняли.

И вот, впервые за много лет я наблюдаю родные пейзажи дольмена. Точнее, мог бы наблюдать, если бы не нужно было без промедления защищаться от удивленных вторжением дивных. Их всего пятеро, но все они – маги. И, конечно, первой их реакцией стало запустить что-нибудь помощнее и погаже в незваных гостей. К счастью, я стоял впереди, успел отбросить сверток с кровью гор, оставалось только раскинуть руки и «всосать» в себя эту мерзость. Уж не знаю, помогают ли процессу мои моральные потуги, но до друзей не достало. Зато у меня случился настоящий припадок. Я оставался в сознании, однако никак не контролировал тело, которое повалилось навзничь, выгибалось и скребло ногтями землю, а из всех отверстий текла кровь. Самое забавное, что боли я больше не чувствовал, что позволило отстраненно наблюдать за происходящим.

Маги дивных, и без того ошеломленные внезапным появлением гостей на территории, которую они считали абсолютно закрытой, видя мои корчи и вовсе на мгновение впали в ступор. Очевидно, я не так должен был отреагировать на колдовство – сгореть там, или расплескаться вонючей жижей, но уж точно не остаться относительно целым. Это мгновение замешательства их и погубило.