|
В ней легко угадать одну из тех женщин которые сознают, что их считают глупыми и незначительными, и хотя не имеют достаточно силы, чтобы отстоять себя, тем не менее упорно не подчиняются своей участи. Есть нечто рыцарское в безупречном внимании, с которым относится к ней Октавиус, хотя вся душа его заполнена Энн. Рэмсден торжественно возвращается в свое судейское кресло за письменным столом и открывает заседание Рэмсден. Мне очень неприятно, Энни, в такую тяжелую минуту заставлять вас заниматься делами. Но в завещании вашего незабвенного отца есть один весьма серьезный пункт. Вы, вероятно, уже читали завещание? Энн, слишком взволнованная, чтобы говорить, подтверждает его предположение кивком и судорожным вздохом. Признаюсь, я весьма удивлен, что опекуном и попечителем вашим и Роды назначен совместно со мной мистер Тэннер. Пауза. Вид у слушателей глубокомысленный, но сказать им нечего. (Слегка озадаченный отсутствием какого-либо отклика на его слова, продолжает.) Едва ли я сочту возможным принять полномочия опекуна на таких условиях. Насколько мне известно, у мистера Тэннера также имеются возражения; я не хочу и не могу вникать в их смысл, он, несомненно, выскажется на эту тему сам. Однако мы оба сошлись на том, что не можем ничего решать, пока не выясним вашу точку зрения. Боюсь, что мне придется просить вас выбрать в опекуны кого-либо одного, меня или мистера Тэннера, потому что действовать совместно нам как будто не представляется возможным. Энн (тихим певучим голосом). Мама... Миссис Уайтфилд (поспешно). Нет уж, Энн, пожалуйста не сваливай все на меня. У меня на этот счет нет никакого мнения; а если б и было, вряд ли с ним стали бы считаться. Как вы втроем решите, так пусть и будет. Тэннер поворачивает голову и пристально смотрит на Рэмсдена, но тот сердито отворачивается, не желая понимать его немую реплику. |
