ДЖО. В том магазине заправляет?

МАЙК. Ты кончишь так же, как и он. И ты не будешь от этого в восторге.

^{Шум за дверью, слышны голоса: «Эй, откройте! Уже десять!»}

Это два твоих приятеля. (Направляется к двери).

ДЖО. Иди, Майк. Открой им дверь.

ГОЛОС ТОМА. Откройте!

^{Майк возвращается, за ним — Эд и Том.}

ДЖО. Эд! Том! Вот радость!

ЭД и ТОМ. Здравствуй, Джо!

МАЙК. Слушайте, ребята: десять минут. Не больше. Прошлый раз я разрешил вам задержаться и получил нагоняй. Десять минут.

ДЖО. Будь спокоен, Майк.

^{Майк уходит.}

В чем дело? У вас какой-то странный вид!

ЭД. Джо, в нашем распоряжении всего лишь десять минут, а нам надо провести целое заседание.

ДЖО (стучит оловянной кружкой по металлической раме койки). Заседание Исполнительного бюро объявляю открытым.

ЭД. Том, докладывай.

ТОМ. Доклад — хуже не придумаешь! О Марте никаких новостей. Ни следа. Ничего.

ДЖО (подбадривая самого себя). Продолжайте поиски. Мы обязательно нападем на ее след, если будем искать.

ТОМ. Джо, надо смотреть правде в лицо. Ты же знаешь, когда я пришел к ним в ту ночь, их и след простыл. Все было вывезено, до последнего гвоздя. Грузовой фургон подкатил в полночь. Никто не знает, куда они уехали: на юг, на восток, на север, на запад…

ДЖО. Все это мне известно.

ЭД. И ты знаешь, мы разыскивали Веберов шесть недель подряд. Это были тайные поиски, без лишнего шума, но они велись энергично. Сорок лучших ребят из нашего профсоюза. По всем штатам. Никаких результатов.

ДЖО. Но поиски только начались. Всего шесть недель!

ТОМ. Шансы, что их найдут, уменьшаются с каждым днем. А ведь организовал поиски не кто-нибудь: я сам отвечаю за это дело. Веберы словно сквозь землю провалились. Будто их и вовсе не было на свете. Вот и все сообщение.

ДЖО. Обсудим. И поторапливайтесь, ребята.

ЭД. Ты понимаешь, что, в общем, получается, Джо? У тебя нет алиби. Если ты не можешь выставить Веберов в качестве свидетелей, то тебе нет никакого смысла выступать в свою защиту.

ТОМ. Он прав.

ЭД. Первое же, о чем тебя спросит прокурор, будет: где вы были в тот вечер, когда произошло убийство? И что ты ему ответишь? У женщины, которой не существует?

ДЖО. Марта объявится.

ЭД. А если она не может объявиться? Вдруг с ней что-нибудь случилось.

ДЖО. Именно поэтому нам надо ее разыскать.

ЭД. А что, если она не может объявиться по другой причине? Что, если ее нет в живых?

ДЖО. Марта жива. Нет! Нет! Она жива.

ЭД. Каковы бы ни были причины, по которым она не может объявиться, явного и бесспорного алиби у тебя нет.

ДЖО (помолчав). И что дальше?

ЭД. Итак, господин председатель, в свете сообщения и прений я предлагаю нанять адвоката.

ДЖО. Адвокаты стоят денег, а у меня сейчас с этим совсем не густо.

ЭД. Я раздобуду денег.

ДЖО. Где?

ЭД. У ребят из союза.

ДЖО. У ребят из союза! Ты хочешь, чтобы их детишки сидели без молока, а они скинулись бы на адвоката для старины Джо Хилла? Благодарю покорно. Я сам влез в это дело, и сам из него выпутаюсь.

ЭД. Причина, по которой ты угодил в тюрьму, личная. Но то, что тебя здесь держат, уже не только твое личное дело. То, что происходит с тобой, — дело всей нашей организации.

ДЖО. Я не допущу, чтобы профсоюз выступал в мою защиту, если я впутался в неприглядную историю, да еще с пальбой в придачу. И это мое последнее слово.