– Это вас не беспокоит? – удивился я.

– С чего бы? – ответил он. – Если им нечем занять время, это не моя забота.

И мы пошли дальше, а я размышлял над его ответом, типично человеческим, с беспечным пренебрежением к мнениям или благополучию Стада. Миновав два квартала, мы подошли к одному из ресторанов, которые я регулярно посещал, и я ввел его внутрь.

– Здесь несколько уныло, вам не кажется? – заметил он, оглядывая пустые столы и морща нос от мириад атаковавших нас запахов. – Может быть, зайдем в местечко поприличнее? Я угощаю.

– Действительно, для еды есть более приятные места, – согласился я, чувствуя по реакции посетителей и официантов, что и здесь мы были предметом усиленного интереса, – но мне не разрешается туда заходить.

Кроме того, в этом ресторане обычно много посетителей, а я нахожу это приятным.

– Вам нравится толпа?

– Да.

Он пожал плечами и махнул официанту.

– Пусть будет по‑вашему. Закажем столик.

Подошел официант, бледно‑голубой трехногий бемарканин.

– Вы совершенно уверены, что желаете обедать здесь, сэр? – спросил он Венциа.

– Честно говоря, совершенно уверен, что не хочу, – ответил Венциа с брезгливым выражением. – Но нам с другом нужен столик. И поживее.

У бемарканина запылали ноздри – эквивалент гневного взгляда – будто я портил репутацию его заведения, явившись сюда с человеком. Он повел нас к столу в самой глубине ресторана, где нас не было видно от входа.

– Не годится, – сказал Венциа.

– Разрешите спросить, почему, сэр? – осведомился бемарканин.

– Взгляните, – сказал Венциа. – Стулья не для людей. Чтобы сесть, я должен быть ростом четыре фута и с хвостом. Никуда не годится.

Бемарканин молча подвел нас к другому столику, тоже в глубине ресторана. Венциа вытер стол носовым платком, кивнул и уселся.

– В общем‑то, разница невелика, – заметил он. – Черт с ним. Тут, по‑моему, вообще не видно ни одного нормального столика.

– А где вы обычно сидите, Леонардо? – добавил он после паузы.

– Там, где посадят, – ответил я.

– Временами, должно быть, чертовски неудобно.

– Бывает, – признался я.

– А зачем вы это терпите?

– Есть и преимущества.

– Толпа? Если устроить скандал насчет того, где сидеть, вы сможете наслаждаться со всеми удобствами, – он немного помолчал. – Ладно, где наш внимательный официант с его милой улыбкой?

Я заказал напиток из овощной массы с Сигмы Дракона II, мира, очень похожего на наш. Венциа потребовал кофе, получил ответ, что кофе здесь не держат, и ограничился стаканом воды.

– Пахнет здесь просто отвратительно, – заметил он, когда официант отошел.

– Кухня обслуживает представителей тридцати‑сорока различных рас, – объяснил я. – Со временем к запахам привыкаешь.

– Будем надеяться, что столько времени мы здесь не проведем, – произнес он без тени улыбки.

– Можно спросить, почему мы вообще тут оказались?

– Потому что я хочу узнать, чем вас интересуют картины, за которыми вы охотитесь, – ответил он.

– Не вижу причины скрывать это от вас. Меня нанял мистер Аберкромби, чтобы я помог ему приобрести определенные произведения искусства для пополнения его личной коллекции.

– Почему именно вы?

– Простите, не понял.