|
Тогда квартирная плата будет опять как полагается и мне останется только получать ее. -- Бах снова берет аккорд. -- Дома... -- мечтательно произносит он, словно речь идет о Микеланджело. -- Сейчас ты уже можешь за какие-нибудь сто долларов купить дом, который стоил раньше сорок тысяч золотых марок! Вот можно было бы заработать! И почему у меня нет бездетного дядюшки в Америке! -- Да, это ужасно, -- соглашаюсь я удрученно. -- Как ты успел за одну ночь опуститься и стать презреннейшим материалистом? Домовладелец! А где же твоя бессмертная душа? -- Домовладелец и скульптор. -- Бах выполняет блестящее глиссандо. Над его головой столяр Вильке постукивает в такт молотком. Он сколачивает по сверхурочному тарифу детский гробик, святой и белый. -- Тогда мне не нужно будет делать этих ваших проклятых умирающих львов и взлетающих орлов! Довольно зверей! Зверей надо либо съедать, либо восторгаться ими! И больше ничего. Хватит с меня зверей! Особенно героических. Он начинает играть мотив охотника из Курпфальца. Я вижу, что с ним сегодня вечером невозможно вести приличную беседу. Особенно такую, во время которой забываешь о женщинах-изменницах. -- А в чем смысл жизни? -- спрашиваю я уже на ходу. -- Спать, жрать и лежать с женщиной. Я делаю протестующий жест и иду обратно. Невольно шагаю в такт с постукиванием Вильке, потом замечаю это и меняю ритм. x x x В подворотне стоит Лиза. В руках у нее розы, и она сует их мне. -- На! Держи! Они мне ни к чему! -- Как так? Разве ты не воспринимаешь красоту природы? -- Слава Богу, нет. Я не корова. А Ризенфельд. .. -- Она хрипло хохочет голосом женщины из ночного клуба. -- Скажи этому мальчику, что я не из тех, кому преподносят цветы. -- А что же? -- Драгоценности, -- отвечает Лиза. -- Что же еще? -- Не платья? -- Платья -- это потом, когда познакомишься поближе. -- Она смотрит на меня, блестя глазами. -- У тебя какой-то унылый вид. Хочешь, я тебя подбодрю? -- Спасибо, -- отзываюсь я. -- С меня и моей бодрости хватит. Отправляйся-ка лучше одна пить коктейль в "Красную мельницу". -- Я имею в виду не "Красную мельницу". Ты все еще играешь для идиотов на органе? -- Да. Откуда ты знаешь? -- спрашиваю я удивленно. -- Такой есть слушок. Мне хочется, знаешь ли, хоть разок пойти с тобой в этот сумасшедший дом. -- Успеешь попасть туда и без меня! -- Ну, это мы еще посмотрим, кто попадет раньше, -- заявляет Лиза и кладет цветы на одно из надгробий. -- Возьми эту траву, я не могу держать ее дома. Мой старик слишком ревнючий. -- Что? -- Ясно что. Ревнив, как бритва. |
