Над головой Джонатана стремительно катилась вниз темная луна, она неслась по небу быстрее секундной стрелки. Вот уже из‑за нее показался краешек солнечного диска – будто холодный и безжизненный глаз на мрачном фоне неба.

Джессика уже мчалась к Джонатану со всех ног, на бегу вспоминая уроки физики и то, что успела узнать за время их совместных полетов. В тайный час Джонатан и все, к чему он прикасался, делалось почти невесомым, однако остальные законы физики оставались в силе. Если, пока он не улетел слишком высоко, бросить ему что‑нибудь тяжелое, дополнительный вес быстро потянет его вниз.

Но рюкзак Джессики остался в спортзале, и при ней не было ничего тяжелее горсти мелочи в кармане. У нее оставалась… только она сама.

Разогнавшись в три шага, Джессика вспрыгнула на капот ближайшей к Джонатану машины и подскочила вверх, стараясь дотянуться до болтавшихся в воздухе ног друга. И у нее получилось – она вцепилась в лодыжку Джонатана, и они вместе полетели вниз… но слишком быстро.

Джессика ожидала, что ее наполнит легкость, что полуночная невесомость Джонатана смягчит ее падение. Но весь ее вес остался при ней, и они вдвоем камнем падали на асфальт.

И тут она сообразила, что не коснулась кожи Джонатана, а ухватила его за ногу сквозь ткань джинсов. Чтобы разделить невесомость, надо взяться за руки… Однако до падения оставались считаные мгновения и было уже не успеть…

Джессика летела вниз, земля стремительно надвигалась на нее.

Синее время кончилось в тот самый миг, когда она ударилась об асфальт. Яркое солнце Оклахомы внезапно вспыхнуло во всю мощь, ослепив ее, от боли из глаз посыпались искры: при падении Джессика подвернула лодыжку и вдобавок сильно ударилась плечом об автомобиль.

Джессика поднялась на колени. Воздух звенел от какого‑то дикого завывания.

Джонатан на четвереньках подобрался к ней и сел на корточки.

– Ты как? – крикнул он, перекрывая шум.

– А… не знаю. Что это за… – Джессика осеклась, запоздало сообразив, что это за вой разносится над стоянкой – от толчка включилась сигнализация стоявшей рядом машины. – Это из‑за меня, да?

– Ничего страшного. Спасибо, что спасла меня. – Джонатан чуть приподнялся, осторожно выглянув из‑за капота машины. – Десс говорит с Санчесом. Похоже, он напугался побольше нашего. Наверное, она читает ему лекцию о вреде курения. – Он снова присел. – Но он смотрит в нашу сторону, не понимает, почему сигнализация сработала. Так что пока нам лучше не высовываться.

Джессика ощупала пострадавшую лодыжку, морщась от боли.

– Похоже, кости целы. А ты как? В порядке?

Он кивнул.

– Ты молодец, успела как раз вовремя и дернула меня достаточно сильно. Когда вернулось тяготение, мне оставалось пролететь всего несколько дюймов. Кроме того, я‑то падал прямо вниз, так что, в отличие от тебя, не ушибся. – Он улыбнулся. – Вдобавок, я летаю на пару лет дольше тебя, и у меня была возможность отработать приземления.

– Ой, и правда… – Джессика покраснела. – А я‑то кинулась тебя спасать. Как глупо…

Джонатан взял ее за руку.

– Вовсе не глупо, Джесси. Если б ты меня не дернула, я бы улетел футов на десять вверх. А с такой высоты падать на асфальт совсем не весело, уж ты мне поверь. – Он наклонился к ней и поцеловал, потом с улыбкой отстранился. – Ты была просто молодец: так быстро сообразила, что делать, и блестяще использовала законы динамики.

– Ты правда так думаешь?

– Правда‑правда. Так что говорю еще раз: спасибо, что спасла меня.

– От растяжения лодыжки? Вот уж подвиг так подвиг!

– Ну, я мог и не отделаться растяжением.