- Кхе-кхе! - закашлялся Эдик и отвел глаза.

    - Вот-вот! Я так и подумала. Лисипицин нынче не при делах. Но кое-что я знаю…

    - Это вы о чем? - Эдик сделал наивные глаза.

    - А о том, - бухнула старуха. - Что я, не в курсе , что ли, что Евстигнеев полную кубышку золота в бухгалтерию сдал?

    - Тише, бабуля, ти-ше! - простонал Эдик.

    - Ладно, - сказала бабка, - мое дело - сторона. Но с вас - процент!

    - Заметано! - закивали бандиты, отводя в сторону лживые глаза.

    «Нам лишь бы узнать, где здесь золотишко водится, - подумал Эдик, - а уж там… А пока ничего не сделаешь, действительно, надо терпеть. Правильно тот брателло говорил - сумасшедшее село».

    Костя подошел к дому Шлоссера позже всех, и калитка оказалась закрыта. Проклиная чрезмерную изобретательность главного механика, Костя попытался договориться с механическим запором. Договориться в прямом смысле этого слова. Механический запор был наделен зачатками интеллекта и вдобавок имел тяжелый, склочный характер.

    - Сим-сим, - сказал Костя, - открой дверь!

    - Чего? - сварливым бабьим голосом осведомилось устройство. - Всяким открывать - засов стешется.

    - Сим-сим! - рассердился Костя. - Ты же меня знаешь! Открой, иначе я сам…

    - Только попробуй, - зловеще процедил механизм. - Как две фазы пущу на ручку, так ты у меня запляшешь. Пароль давай!

    Костя почесал в затылке:

    - А какой у тебя сегодня пароль?

    - Ишь ты! Ему еще и скажи!

    - Ну так подскажи. Может, я догадаюсь?

    - Хорошо, - проскрипел механизм, - отгадаешь загадку, пущу. Два кольца, два конца и никакого огурца!

    - Что-о?! - удивился Костя, но в это время калитка щелкнула и открылась. В проеме показалась нелепая фигура Гаврилы.

    Бывший инопланетянин, а ныне разнорабочий, бодро вытянулся в струнку и отсалютовал Косте лопатой. На нем была почти новая косоворотка, синий рыбхозовский пиджак, а брюки галифе были заправлены в яловые сапоги.

    - Я есть Гаврила! - весело отрапортовал он. - Я калитку открывай. Тебя приглашай, сахарок получай!

    Костя вытащил из кармана три куска заранее припасенного сахара, и Гаврила захрустел им, словно малосольным огурцом.

    - А где Полумраков? - спросил Евстигнеев, выходя навстречу.

    Костя рассказал, что Полумракова уловила жена и заставила таскать воду для файф-о-клока.

    - Файф-о-клок - это просто чай! - справедливо возмущался Полумраков. - Зачем на чай столько воды?

    Однако Антонина резонно заметила, что она заодно и постирает. Возразить Савелию было нечего, и он обещал прийти позже.

    Подбежал Шлоссер, схватил Евстигнеева за рукав, и они стали, переругиваясь, решать, где накрыть стол.

    - На улице! - сразу закричал Евстигнеев. - Ты посмотри, какая благодать! Неужели в доме париться?

    - Что ты мелешь?! - завопил в ответ Шлоссер. - Через час комарье налетит, заест на фиг!

    - Ерунда, - возразил Евстигнеев. - Попросим Горыныча, он дохнет пару раз - и комаров поминай как звали.

    - И закуску заодно!

    - Ничего с твоей закуской не сделается. Пойми, Семеныч, ну не поместимся мы все вместе на кухне! К тому же ты небось опять облучающую установку не выключил? Во-во!

    Евстигнеев покачал головой, а Шлоссер подпрыгнул на месте:

    - Точно! Забыл, зараза! Она ведь бесшумно работает!

    Главный механик бросился в дом и через минуту вернулся как ни в чем не бывало.