Нет ему пути далекого:

         Был у матушки Москвы,

         И у Каспия широкого,

         И у царственной Невы.

         Ходит с образом и с книгою,

         Сам с собой всё говорит

         И железною веригою

         Тихо на ходу звенит.

         Ходит в зимушку студеную,

         Ходит в летние жары,

         Вызывая Русь крещеную

         На посильные дары, —

         И дают, дают прохожие…

         Так из лепты трудовой

         Вырастают храмы божии

         По лицу земли родной…

    1855

«Безвестен я. Я вами не стяжал…»

         Безвестен я. Я вами не стяжал

         Ни почестей, ни денег, ни похвал,

         Стихи мои, – плод жизни несчастливой,

         У отдыха похищенных часов,

         Сокрытых слез и думы боязливой;

         Но вами я не восхвалял глупцов,

         Но с подлостью не заключал союза,

         Нет! свой венец терновый приняла,

         Не дрогнув, обесславленная Муза

         И под кнутом без звука умерла.

    1855

«Замолкни, Муза мести и печали!..»

         Замолкни, Муза мести и печали!

         Я сон чужой тревожить не хочу,

         Довольно мы с тобою проклинали.

         Один я умираю – и молчу.

         К чему хандрить, оплакивать потери?

         Когда б хоть легче было от того!

         Мне самому, как скрип тюремной двери,

         Противны стоны сердца моего.

         Всему конец. Ненастьем и грозою

         Мой темный путь недаром омрача,

         Не просветлеет небо надо мною,

         Не бросит в душу теплого луча…

         Волшебный луч любви и возрожденья!

         Я звал тебя – во сне и наяву,

         В труде, в борьбе, на рубеже паденья

         Я звал тебя, – теперь уж не зову!

         Той бездны сам я не хотел бы видеть,

         Которую ты можешь осветить…

         То сердце не научится любить,

         Которое устало ненавидеть.