Уже уверенным шагом я захожу в парадную напротив дома № 3. Курю, глядя на улицу. И – не верю своим глазам.

Потому что один за другим бледные парни и девчонки… заходят в нехороший подъезд и уходят обратно проходными дворами.

Я чувствую, как у меня начинают дрожать руки. Что же это такое? Мистика какая то.

Я пристально смотрю на знакомую дверь. Вдруг она открывается еще раз, и на улицу выходит красивая брюнетка. Я не успеваю разглядеть ее лицо: высокая женщина поворачивается ко мне спиной и исчезает из поля зрения.

Ляля– черная? Да быть этого не может!

Я, ломая каблуки, качусь вниз по лестнице и выскакиваю на Офицерский. Никого. Тихая, пустая улочка.

Чуть не угодив под колеса, торможу какого то частника и мчусь в Агентство.

***

Обнорский – в Киеве, Повзло читает лекции на журфаке, Соболин – на пресс конференции в ГУВД. А меня сейчас просто разорвет на части от мыслей и подозрений.

– Светлана, к вам!

Охранник пропустил в кабинет незнакомого парня с букетом белых лилий.

– Завгородняя Светлана Аристарховна?

– Да.

– Наконец то я вас нашел! У меня ведь был только ваш домашний адрес. К счастью, ваша родительница дала рабочий. Мы ведь подарки должны вручать лично в руки. Я – курьер из фирмы «Праздник». У нас все четко по инструкции. Распишитесь в получении.

Пока я подписывала бумажку и предъявляла паспорт, в кабинет вошла Агеева.

– Ой, лилии! Света, их надо немедленно куда нибудь отнести. В другой кабинет. Можно в наш. Ты не знаешь, как от запаха лилий может болеть голова. А ты еще слаба после болезни.

Я сняла цветную упаковку на маленькой бархатной коробочке. Внутри, на зеленом атласе, лежала золотая подвеска: желтый кленовый листик с капелькой росы – сверкающим бриллиантом.

Агеева, глядя из за плеча, схватилась за сердце:

– Света! Кто – он?

Наверное, я слишком пристально смотрела на этот лист клена. Не знаю почему, но я чувствовала, что случилось что то непоправимое.

Я молча разорвала конверт, из которого выпал тонкий листок бумаги.

«Спасибо, моя красавица, ты очень помогла. Я должен срочно уехать. Увидимся не скоро. Скучаю. Буду всегда помнить. Борис Купцов».

Мне показалось, что я смотрю какой то сюрреалистический фильм.

Вот я – с конвертом, на котором официальный обратный адрес: д. Петровка, ул. Кленовая, д. 38.

Вот полуобморочная Агеева:

– Света, даже если это просто ухажер… Ухажер, дарящий подвески с бриллиантами…

Вот черный от расстройства Гоша, влетевший в кабинет:

– Все пропало! Лялю отпустили: все свидетели забрали свои показания обратно, а у самой Ляли нашли какую то болезнь… Купец ушел из под носа, трое суток слежки – коту под хвост. Все, нет его в городе!

Его, стало быть, нет в городе. А я, доверчивая Света, оказавшая ему бесценную помощь, теперь смотрю в телевизор, по которому идет мультфильм про пластилинового ежика. То ли – Кузю, то ли Кешу. Про ежика с наколотыми на иголки листочками.

Или – пакетиками. С кокаином, например…

Все, кина не будет! Ни анимационного, ни сюрреалистического. Я встаю и выдергиваю шнур из розетки.

От моего резкого движения Гоша вздрагивает. Гоша, который, оказывается, ездил в Петровку не из за меня вовсе, а из за наркодельца Бориса Купца.

Словно такой Купец в его жизни – единственный, а таких, как я, – немерено. Ты ошибся, мой маленький Гоша, ты меня, мальчик, еще не знаешь…

Я снимаю с шеи цепочку, вешаю кленовый листик и опускаю его на грудь в ложбинку.