В тот вечер, когда Таня сообщила мне, что вынуждена уехать куда то на встречу с загадочным Сергеем, меня тоже изрядно покачивало. Да к тому же я нес в руках несколько бутылок пива. И когда я столкнулся с этим самым гвоздем, меня только одно заботило – не выронить пиво из рук. Да и расстроен я был изрядно, и злость клокотала, требуя выхода. Неудивительно, что я не обратил внимания на царапину. В том состоянии я мог бы и перелома не заметить! Ну вот и все, конец всякой мистике! Мне стало совсем хорошо, и я обратился к Тане:

– Дай мне свой мобильник.

– Зачем? – искренне удивилась она.

– А ты дай, мне надо.

Она достала из сумочки телефон и протянула его мне. Я нажал на нем красную кнопку, и он выключился. Так, на всякий случай, я же не знаю, сколько у нее братьев по земному шару разбросано? После чего мы больше не отвлекались. Хотя Таня и пыталась умерить мой пыл, говоря, что мне нельзя напрягаться, но я быстро убедил ее, что со мной все в порядке. Ну или почти в порядке. Тем более что Таня была девушкой моей мечты. Я вообще люблю высоких рыжих темпераментных женщин с грудью второго размера, в отличие от извращенца Каширина, который любит невысоких брюнеток с грудью первого размера. Хотя брюнеток я тоже люблю, и с первым размером груди, и со вторым, и с третьим, и с четвертым…

Господи, что со мной, у меня раздвоение личности? При чем здесь Каширин? Нигде от него покоя нет! Интересно, где нибудь в городе делают прививки от Каширина?

ДЕЛО О ДВОРЦОВОМ ПРИВИДЕНИИ

Рассказывает Анна Соболина

"Соболина Анна Владимировна, 27 лет, сотрудница архивно аналитического отдела. Муж – начальник репортерского отдела Владимир Соболин. Исполнительна, неконфликтна, но малоинициативна. Поддерживала внеслужебные контакты с замдиректора Агентства Николаем Повзло, которые прекратились.

В прошлом году была предпринята попытка завербовать Соболину сотрудниками ФСБ. В ходе расследования дела бизнесмена Гурджиева, успеху которого способствовала добытая Соболиной информация, ситуация урегулирована".

Из служебной характеристики

– Andrew! Fuck you, my friend!

– Shit, Linkoln! I like you see! – По коридорам Агентства разносилась иностранная речь, звуки «засосных» поцелуев и похлопывание тяжелых ладоней по широким спинам. Это могло означать только одно: в гости к Обнорскому приехал его приятель Линкольн Мак Дауэлл.

Рыжий шотландский великан был соавтором шефа по книжке «Бандитский Эдинбург», знакомым еще по службе на арабском Востоке в далеких восьмидесятых, да и просто закадычным старым его дружком. Наезжал Линкольн в Питер нечасто и, конечно же, со всеми возможными предуведомлениями, но «нечаянная радость» разыгрывалась всякий раз с неизменным энтузиазмом, и никакой неловкости от старой хохмы не ощущалось – Мак Дауэлл всегда так сиял взором и громыхал басом, что это сходило за импровизацию. Встретились мальчики, и слава Богу!

Вскоре к дружеской компании в кабинете шефа пришлось примкнуть и мне.

– Аня, нашему другу Линкольну нужна помощь. И сделать это придется тебе.

Уточнив, что это не интим, и вручив стакан с виски, Обнорский рассказал о проблеме своего друга. Оказывается, Линкольну совершенно необходимо побывать в Ораниенбауме – у него там обнаружился предок. Видали бы вы ту, извините, плебейскую насмешку в глазах и голосе шефа, когда он объяснял, что шотландский пращур был найден в Меншиковском дворце в виде портрета!

Мол, бывшего соратника Петра Великого и Алексашки Меншикова узнал по альбомной картинке линкольновский дядя и племяннику завещал святыню навестить.

– Ну прямо второй депутат Салехард!

Тот тоже кричит на каждом шагу о своих предках. Но уверяет притом, будто бы знает, как найти во дворце фамильные бриллианты.