– Сижу за решеткой в темнице сырой.

Вскормленный на воле орел молодой! – громко, чтобы слышно было за стеклом, пропел Смирнов. Сырцов узнал, опустил занавеску, пошел открывать, а Смирнов, идя к подъезду, сам себе удивился. Вслух: – И чего это меня сегодня на вокзал потянуло?

– Прошу, – сдержанно пригласил Сырцов и распахнул дверь. Смирнов втиснулся в мини-прихожую, с трудом разобрался со снятой курткой и, шагнув в комнату, несказанно возликовал:

– А вот еще картиночка, приятная на вид!

– Здравствуйте, – смущенно откликнулся на необычное приветствие весьма расслабленный Коляша-англичанин. Судя по малой наполненности литрового однофамильца отставного полковника, расслаблялись здесь уже давно.

– Уголовка с уголовщиной! – возопил однофамилец самой чистой водки в мире и, как подкошенный, рухнул в кресло.

– Бывшая уголовка с завязавшей уголовщиной, – поправил Сырцов, усаживаясь на диван рядом с Коляшей. – А нынче – коллеги.

– Тебе известно, Коляша, что зарплату ему, – Смирнов пальцем указал на Сырцова, – теперь будешь платить ты?

– Известно, – важно ответил осведомленный Коляша. – Как и то, что государство сняло вас с довольствия.

– Ишь, как говорить научился, – про себя отметил Смирнов и перешел к делам. – Что там партийный вождь?

– Я вам звонил сто раз, а вас все нет и нет, – высказал обиду Сырцов. – Клиент же наш утих в объятиях валютной полюбовницы. Контакты его проверены; все пустые, за исключением гражданина с Тверской.

– Кто таков?

В давнем прошлом зав. идеологическим отделом райкома КПСС, в недавнем – зам. директора по кадрам одного из хитрых НИИ, что у меня здесь по соседству. Две недели назад уволен по сокращению штатов.

– Служил, следовательно, и там, и там, – сообразил Смирнов.

– Служит, – поправил Сырцов.

– Ну, а на зуб, что за человек?

– Разбираемся. Про это в РЭУ не скажут.

– Разберись, Жора, побыстрей. Вполне может возникнуть необходимость всерьез потрепать его, – Смирнов машинально налил из бутылки в тактично поставленную Сырцовым на журнальный столик чистую рюмку, поднял ее, понюхал, решил:

– Хорошая водка.

– Плохую в вашу честь не назовут, – подначил Колюша и предложил: – Вы выпейте, Александр Иванович.

– Сейчас, – пообещал Смирнов и поставил рюмку на столик. – Будь добр, Жора, позвони Махову.

– Я ему не то что звонить, я с ним на одном поле срать не сяду, ощетинился Сырцов.

– А я сяду, – признался Смирнов. – Позвони, а? Я его домашнего телефона не знаю.

Обиженный Сырцов встал, принес из кухни аппарат на длинном поводке, отодвинув тарелки и рюмки, поставил его на стол и набрал номер.

– Подполковник Махов? – спросил он и, услышав дежурное "Алло!" сообщил: – С вами будет говорить полковник Смирнов.

Смирнов взял трубку и без паузы поздоровался:

– Здравствуй, Леонид.

– Это Жорка был? – прежде всего поинтересовалась трубка и, только получив утвердительный ответ, приветствовала: – Добрый вечер, Александр Иванович.

– Мне бы тебя повидать, – вкрадчиво сказал Смирнов.

– С удовольствием. У меня завтра с десяти до одиннадцати окно.

– Сегодня, Леонид.

– Но это невозможно! Пока я доберусь…

– Доберусь я. Диктуй адрес, – перебил Смирнов. – Теплый стан… ага, запомнил. Через двадцать минут буду. Во двор выходи, – положил трубку, тупо вспомнил старую идиотскую шутку: – Стан-то теплый, а задница холодная. – Махнул рюмашку и подтвердил предварительный свой диагноз: Хорошая водка.