– А оно существует?

Стюарт внимательно посмотрел на девушку:

– Это спрашиваете вы, невеста Айвара Фредериксена?

– Со мной это никогда не обсуждалось. – Татьяна поставила чайник и чашки на столик и присела на краешек кресла напротив гостя. Ее глаза были устремлены на собственные стиснутые пальцы. – Он… то, что он сделал, было просто результатом безумного порыва. Не правда ли?

– Тогда, может быть, и было. Но не теперь. Конечно, ваш дорогой комиссар Десаи хотел бы, чтобы вы думали именно так.

Татьяна собрала все свое мужество и выдержала его взгляд.

– Несомненно. Я виделась с Десаи несколько раз. Я передала то, что он сказал, некоторым своим друзьям – не высказывая собственное мнение, просто передала. Поэтому я теперь подвергнута остракизму? Мне казалось, люди в университете должны согласиться с тем, что информация никогда не бывает лишней.

– Я кое‑что поразузнал, – ответил Стюарт. – Вокруг вас создалось странное напряжение. Сторонний наблюдатель вроде меня чувствует это сильнее, чем непосредственные участники. С одной стороны, вы девушка Айвара Фредериксена, Поэтому быть с вами рядом небезопасно: он может вновь объявиться в любой момент, и трусы предпочитают не рисковать. С другой же стороны… У вас определенно есть мана  – лучшего слова тут не подобрать. Вот некоторые и чувствуют себя рядом с вами неуютно; вы не вписываетесь в упорядоченную, разложенную по полочкам университетскую рутину – недаром же Айвар выбрал именно вас. Вот они и находят оправдания тому, чтобы не торопиться с восстановлением прежних близких отношений. И еще, – Стюарт медленно выдохнул дым, – если уж говорить начистоту, складывается впечатление, что вы позволяете врагу использовать себя. Вы можете считать, что вы просто передаете полученную от Десаи информацию. Но сам факт того, что вы его принимаете и вежливо с ним разговариваете, означает, что вы не на все сто процентов на стороне сопротивления. Поэтому от вас и отшатнулись наиболее горячие головы – а таких много, вы даже не представляете себе, насколько много, и их число растет с каждым днем.

Он наклонился вперед.

– Когда я понял, как обстоят дела, я решил, что обязательно должен с вами повидаться, Татьяна. Похоже, что Десаи наполовину уговорил вас убедить Фредериксена сдаться, если у вас появится возможность связаться с ним. Ну так вот, не делайте этого. Держитесь подальше от имперских агентов. – В его голосе зазвучали жесткие нотки. – Движение сопротивления достигло такого накала, что мы вот‑вот примемся за их пособников всерьез. Я знаю, вы никогда на самом деле к ним не принадлежали. Так не позволяйте же этому прохвосту Десаи поймать вас на крючок.

– Но… – ошеломленная девушка с трудом нашла слова, – что вы собираетесь делать? На что рассчитываете? И Айвар – он же просто увлекшийся мальчишка, вынужденный скрываться, не представляющий для Терры опасности… если… если он вообще еще жив…

– Он жив, – заверил ее Стюарт. – Я не знаю, где он и что с ним, но он жив. Слишком много ходит слухов, чтобы за ними не крылась доля правды. – Его голос зазвенел. – Да вы же не могли не слышать – приметы, знамения, предчувствия… Никто теперь не обращает внимания на его слабака‑папашу, Айвар по праву стал вождем свободолюбивых энейцев, и когда Строители вернутся – а они обязательно вернутся… Вы – суженая Айвара, вы родите ему сына, и Строители сделают его больше чем просто человеком.