|
Эта часть материала строилась вокруг убийства их коллеги Дага Свенссона и его гражданской жены Миа Бергман: над чем они работали, почему их убили и кто является убийцей. Микаэль прикинул, что для летнего тематического номера ему придется написать еще приблизительно сорок страниц, и требовалось решить, как можно опи-сать в статье Лисбет Саландер, не нарушив ее права на неприкосновенность частной жизни. Он ведь знал о ней такие вещи, которые она бы ни за что на свете не захотела предать огласке. В понедельник Эверт Гульберг позавтракал в кафетерии гостиницы, съев только один ку-сочек хлеба и выпив чашку черного кофе. После этого он взял такси и поехал на улицу Артил-леригатан, расположенную в районе Эстермальм. В 09.15 утра он позвонил в домофон, предста-вился, и ему тут же открыли. Гульберг поднялся на шестой этаж, где его прямо у лифта встретил пятидесятичетырехлетний Биргер Ваденшё – новый руководитель «Секции». Когда Гульберг уходил на пенсию, Ваденшё был одним из самых молодых сотрудников «Секции», и он не успел составить себе о нем представление. Ему бы хотелось по-прежнему видеть на этом месте решительного Фредрика Клинтона. Клинтон в свое время сменил Гульберга и оставался руководителем «Секции» до 2002 года, ко-гда диабет и болезни сосудов более или менее вынудили его выйти на пенсию. А из какого теста Ваденшё, Гульберг толком не понял. – Здравствуйте, Эверт, – сказал Ваденшё, пожимая руку своему бывшему начальнику. – Хорошо, что вы нашли время приехать. – Время – это почти единственное, что у меня осталось, – ответил Гульберг. – Вы же знаете, как оно бывает. Мы плохо поддерживаем контакты со старыми верными работниками. Эверт Гульберг проигнорировал это замечание. Он свернул налево, вошел в свой прежний кабинет и сел за круглый стол для совещаний, стоявший у окна. Вероятно, решил Гульберг, ре-продукции Шагала и Мондриана на стенах развесил Ваденшё. В его время тут висели чертежи знаменитых кораблей, таких как «Корона» и «Ваза». В душе он был морским офицером и всегда мечтал о море, хоть и провел на нем всего несколько месяцев во время военной службы. Появи-лись компьютеры, но в остальном комната выглядела почти точно так же, как в момент его ухода на пенсию. Ваденшё принес кофе. – Остальные сейчас подойдут, – сказал он. – Я подумал, что нам стоит сперва перегово-рить вдвоем. – Сколько человек осталось в «Секции» с моих времен? – Кроме меня, здесь, в офисе – только Отто Хальберг и Георг Нюстрём. Хальберг в этом году выходит на пенсию, а Нюстрёму исполняется шестьдесят. А так в основном все новые. Кое с кем из них вы уже раньше встречались. – Сколько всего человек сейчас работает в «Секции»? – Мы провели небольшую реорганизацию. – Вот как? – На сегодня здесь у нас на полных ставках работает семь человек, то есть мы слегка со-кратили штат. Но всего из числа сотрудников ГПУ/Без в «Секцию» входит целых тридцать один человек. Большинство из них тут вообще не бывает, а занимается своим обычным делом и не-гласно собирает для нас материал. – Тридцать один сотрудник. – Плюс семь. Ведь такую систему, собственно, создали вы. Мы ее лишь подкорректировали и говорим сегодня о внутренней и внешней организации. Когда мы набираем новых людей, их на определенный период освобождают от службы и они проходят у нас обучение. Этим занимается Хальберг. Базовое обучение занимает шесть недель. Мы проводим его в военно-морской школе. Потом они возвращаются обратно на свои должности в ГПУ/Без, но теперь уже находясь на службе у нас. – Понятно. – Вообще-то это великолепная система. Большинство сотрудников даже не имеют пред-ставления о существовании друг друга. А здесь, в «Секции», мы в основном принимаем рапорты. |
