— Ты права, одиночество далеко не лучший компаньон, — согласился Джаред, не разжимая объятий. — Я хотел сказать тебе то же самое, дорогая...

— Мне причинили столько боли, Джаред, что я совсем не уверена в собственных силах...

Он понимающе кивнул и подумал о том, как бы ему хотелось защитить Эрин и от ее матери, и от всех других, кто причинил и еще, к сожалению, причинит ей немало неприятностей и горя. Кроме того, Джареда мучил один вопрос: должен ли он настаивать на серьезных отношениях между ними, если его зеленоглазая нимфа так этого боится?

— Эрин, дорогая, посмотри на меня, — тихо попросил он наконец.

Она подняла на него глаза, полные слез:

— Джаред, я...

— Пожалуйста, ничего не говори. Давай забудем все плохое! Поцелуй меня, дорогая...

Эрин осторожно коснулась губами его губ и замерла в ожидании. Джаред все понял и взял инициативу на себя... Их снова закружил вихрь страсти — влюбленные мгновенно забыли все свои страхи и неприятности. Эрин и Джаред забыли обо всем на свете — они чувствовали лишь накал страсти и стремились доставить друг другу неземное удовольствие...

Возвращаясь домой, Эрин вдруг вспомнила, что забыла на работе одну очень важную папку. Несмотря на то, что было уже около девяти вечера, ей пришлось заехать в издательство. Эрин нашла то, что хотела, и собиралась уже спокойно отправиться домой, но тут ее окликнул... Джонатан Томпсон! Должно быть, случилось что-то действительно невероятное, раз он задержался на работе допоздна. Как выяснилось чуть позже, он ждал ее возвращения с интересными новостями...

— Где вы пропадали столько времени, Эрин?! — воскликнул Джонатан, когда они пришли в его кабинет.

Эрин мило улыбнулась, обдумывая дилемму: как рассказать боссу правду, но при этом выполнить обещание, данное Джареду?

— Я ездила в госпиталь «Добрый Самаритянин», мистер Томпсон... — начала она.

— И, конечно же, Джареда Уорфилда там не оказалось...

— Напротив, он был там.

— Итак, вы взяли у него интервью?

— Нет, мистер Томпсон... Я не могла этого сделать.

— Не могли или не хотели? — прямо спросил Джонатан.

Эрин напряглась, заранее зная, что последует за ее словами.

— Не хотела, мистер Томпсон.

Джонатан нахмурился.

— Попрошу вас завтра же освободить кабинет. Вы уволены! Деньги за этот месяц и премию за проект «Дневник холостяка» получите чеком завтра же в бухгалтерии...

— Хорошо...

Она машинально встала и направилась к двери.

— Эрин.

— Да, мистер Томпсон?

— Простите, у меня нет другого выхода... Трое журналистов в нашем издательстве охотно возьмутся за вашу работу. Профессиональный репортер должен прежде всего думать о карьере и не имеет права — слышите, не имеет права — руководствоваться личными пристрастиями.

В эту минуту Эрин чувствовала себя провинившимся ребенком. Но она не собиралась отступать, потому что знала, что поступила правильно — защитила небезразличного ей человека и его маленькую дочь, обеспечив им несколько дней мира и спокойствия! Эрин не могла не признать, что совершить этот отчаянный поступок оказалось не так уж сложно, как казалось на первый взгляд. Несмотря ни на что она была полна радужных надежд на будущее: может быть, у них с Джаредом есть шанс — призрачный, но шанс...

На следующий день Эрин собирала свои вещи. Она уже отнесла в машину две большие коробки и укладывала то, что осталось, в третью. Закончив сборы, она зашла в бухгалтерию, забрала чек с довольно внушительной суммой и отправилась в то самое кафе-бар «У Уорфилда», где они познакомились с Джаредом, надеясь встретить его там.