Меры предосторожности, позволявшие мне скрываться в Лас-Вегасе, не спасли меня от Силы судьбы, именно так, прописными буквами, как сказал бы мой дедушка, ссылаясь на одну из своих любимых опер Верди. Мой Попо всей душой принимал поэтическую идею судьбы, а иначе и не объяснишь, пожалуй, факта нахождения женщины его жизни в Торонто. И всё же мой дедушка был куда меньше фаталистичным, нежели моя бабушка, для которой судьба — понятие столь же определённое и конкретное, как генетическое наследство. И то, и другое, как судьба, так и гены определяют, кто мы, и этого не изменить. Если они в опасной комбинации,мы терпим провал, но если это не так, мы можем контролировать свою жизнь при условии, чтоастрологическая карта благоприятна. Как мне она объяснила, мы приходим в этот мир уже с определёнными картами на руках и начинаем каждый свою игру; с похожими картами один тонет, другой же выкарабкивается. «Это закон компенсации, Майя. Если твоя судьба — родиться слепой, ты вовсе не обязана сидеть в метро и играть на флейте, ты можешь развить своё обоняние и стать дегустатором вин». Типичный пример, приводимый моей бабушкой.

Согласно теории моей Нини я уже родилась с предрасположенностью к наркомании. Не знаю, почему она так решила, в моих генах этого нет: моя бабушка — трезвенница, отец время от времени выпивает бокал белого вина, а мать, принцесса Лапландии, и вовсе оставила о себе хорошее впечатление в тот единственный раз, когда я её видела. Да, разумеется, тогда было лишь одиннадцать часов утра, а в это время почти все более-менее трезвы. В любом случае среди моих записей есть одна и о зависимости, но с помощью воли и разума я могла бы придумать нечто гениальное и держать её под контролем. Тем не менее, статистика весьма пессимистична: сейчас всё больше слепых людей, а никак не реабилитированных наркоманов становятся дегустаторами вина. Принимая во внимание другие подножки, что мне подставила судьба (и среди них— знакомство с Брэндоном Лиманом), мои шансы на нормальную жизнь были минимальны, но лишь до своевременного вмешательства Олимпии Петтифорд. Так я и сказала своей Нини, на что бабушка ответила, что с картами всегда можно схитрить. Именно это она и сделала, отправив меня на островок Чилоэ: обманула карты.

В день, когда я встретилась с офицером Араной, несколькими часами позжеДжо Мартин с Китайцем наконец нашли меня в паре кварталов от мексиканской закусочной, в которой меня спас полицейский. Я не видела страшного чёрного грузовика и, пока эти двое не обрушились на меня откуда-то сверху,не слышала их приближения, поскольку потратила десять долларов на наркотики и пребывала в эйфории. Они зажали меня с двух сторон, протащили и силой усадили в транспорт, в то время как я кричала и отчаянно пиналась. Некоторые прохожие останавливались, наблюдая за скандалом, но не вмешивались — кто же будет разнимать двух опасных головорезов и нищую истеричку. Я попыталась завести машину, но Джо Мартинрезко меня остановил ударом по шее.

Меня привезли в уже знакомое здание, логово Брэндона Лимана, где главарями теперь были эти двое. Несмотря на оцепенение, ясмогла осознать, что состояние жилища ухудшилось: на стенах множились грязные ругательства, стало больше мусора и битых стёколи вдобавок пахло экскрементами. Джо и Китаец вдвоём подняли меня на третий этаж, открыли решётчатую дверь, и мы вошли в пустующую квартиру.