Потом он задумался, как бы все устроить так, чтобы Марина Медведева не увидела этой картины. Это почему-то казалось ему очень важным; оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, Юрий сунул пистолет за пояс, стащил с себя легкую спортивную куртку и накрыл ею лицо Тучкова. Расправляя ткань, он услышал позади себя гулкий металлический удар и скользящий лязг задвинутого засова.

Юрий резко выпрямился, обернулся и шагнул к дверям, но тут же остановился, поняв, что биться всем телом в железную пластину бесполезно и к тому же унизительно: тот, кто захлопнул за ним дверь этой мышеловки, похоже, только того и ждал. Ему ничего не стоило выстрелить Юрию в спину, пока он стоял посреди освещенной комнаты, однако убийца предпочел менее надежный, но зато более эффектный способ.

Юрий молча стоял на месте и ждал – он знал, что это еще не все. Убийца должен насладиться своим триумфом, иначе он давно спустил бы курок. Почти минута прошла в полной тишине, затем погас свет – снаружи чья-то рука оборвала провод.

Юрий молчал.

– Ты живой? – раздался откуда-то сверху гулкий, с металлическим отзвуком голос. – Что-то тебя не слыхать. Не помер, часом, с перепугу?

– А чего бояться? – ответил Юрий. Он припомнил, в каком углу находится вентиляционная труба, и повернулся к ней лицом. – Темноты я не боюсь лет с пяти, а к покойникам давно привык. Кстати, имей в виду, ты – покойник.

– А ты ничего не путаешь? – насмешливо спросил голос из-под потолка. – Мне кажется, что покойник – ты. Когда тебя найдут – если тебя найдут, – ты уже основательно остынешь. Вот будет подарок ментам – два маньяка в одном флаконе! Беглый преступник вернулся в логово, которое делил со своим дружком-наркоманом, и там, в результате трагической случайности дал дуба...

– Не помню, где я это читал, – сказал Юрий задумчиво. – Неважно где. Главное, что ты этого не читал наверняка. Вот, послушай: идиот твердо убежден, что все вокруг него – идиоты. Как тебе это нравится? Ты что, думал, что я приду сюда один и без связи? Думал, я не знаю, кто ты? Возьми ствол, он ведь у тебя наверняка имеется, войди сюда и умри, как мужчина. Иначе тебя подстрелят, как зайца, на бегу. Ну?

– Нельзя подстрелить того, кто уже умер, – произнес голос сверху. – Как ты справедливо заметил, я – покойник, причем покойник со стажем. В покойников не стреляют. Тем более в покойников не стреляют покойники... Какая там у тебя связь? По дороге из ментовки отнял у пятиклассницы мобильник?

– Ты слишком глубоко зарылся в землю, – сказал ему Юрий, – и ровным счетом ничего не знаешь. Я ушел от ментов в полдень. Что я делал все это время? Кто помог мне от них уйти? Или ты думаешь, что это была случайность? Слушай, что я тебе скажу, ублюдок: самое умное, что ты сейчас можешь сделать – это застрелиться.

Вместо ответа сверху донесся оглушительный металлический лязг, какой-то скрежет и удары по металлу. Юрию немедленно припомнились прочитанные в детстве страшные истории о подвалах инквизиции и комнатах-ловушках в старинных замках – тех, где полы разверзались под ногами у жертвы, потолки вдруг отращивали длинные стальные клыки и начинали неумолимо опускаться, а стены сходились друг с другом, норовя раздавить человека в тонкий блин.