|
– Но ты даже не видел ее… сколько это… почти шесть лет! – Не обратив внимания на вялый кивок, Арабелла продолжала упорствовать: – Рейна стала очень хорошенькой, совсем не похожа на худенькую малышку, какой была когда то! Но ты прав, она совсем как фарфоровая куколка… и, возможно, нуждается в мягком понимающем муже, который научит ее… всему. И, поймав недоверчивый взгляд Адама, Белла поспешно заметила: – Странно, но теперь я поняла, что ее отцу не нравится наша дружба. Он всегда исключительно вежлив как со мной, так и с отцом, но старается держаться на расстоянии. Ее мать, леди Делфорд, совершенно другая! Такая энергичная, веселая, полная жизни! – Эдвард Линдхерст, вероятно, боится твоего влияния на Рейну. И ты расспрашивала бедняжку насчет любовных игр? Стыдись, Белла! – Извини, – пробормотала девушка и взглянула на статую неизвестного ей греческого бога. – Мужчины тоже, бывают прекрасны. Однако сомневаюсь, чтобы Эверсли выглядел подобным образом. Ты – другое дело. Адам покраснел. Чертовски неловко слышать подобные вещи от сестры! – Да, мне говорили, – резко бросил он, не глядя на нее. – Адам, ты, конечно, не захочешь… – Белла! – Нет, я просто так… полюбопытствовала. Кроме того, мне уже двадцать – настоящая старая дева! А ты прекрасен! Адам расплылся в улыбке и погрозил Арабелле пальцем. – Постарайся не быть такой… – Честной? – Откровенной. И, Белла, научись не выказывать любопытства! Если ты выскажешь свои мысли какому нибудь мужчине, он посчитает тебя распутным, развращенным созданием и станет обращаться с тобой соответственно, независимо от твоего положения и титула. – Я не настолько глупа! – негодующе воскликнула девушка. – И прикончу любого, кто посмеет приблизиться ко мне! – Я тебе верю, – сухо кивнул Адам. – Эверсли повезло, что пострадала лишь его нога. Он снова взглянул на окно родительской спальни. Занавеси из золотистой парчи по прежнему были задернуты. – По моему, давно пора ужинать! – Наверное, надо переодеться, иначе отец встретит нас уничтожающим взглядом! – Вы, как всегда правы, мадам, – ответил Адам и поднялся. Розина подала ужин на заднюю веранду. По обеим сторонам стола сидели граф в строгом костюме черного бархата и графиня, в роскошном шелковом туалете, затканном золотыми нитями. – Я так скучала по этому легкому фруктовому вину из наших виноделен, – сказала леди Кассандра. – И предлагаю тост за воссоединение семьи. – Давай выпьем, дорогая, – мягко поправил ее граф, – за то, что мы снова вместе, и за этот чудесный вечер. Адам поднес к губам бокал и, увидев нежные взгляды, которыми обменивались родители, привычно подумал, удастся ли ему найти женщину, которая станет всем в его жизни. Арабелла, однако, едва сдерживала нетерпение. Адам хорошо знал, что торопить отца не стоит, и поэтому постарался насладиться вкусными блюдами и прекрасным видом на море, открывавшимся с веранды. Арабелла же едва притронулась к сочным эскалопам и свежему салату. Как только на столе появились спелые апельсины и орехи, она воскликнула: – Отец, объясни же в конце концов, что случилось? Граф с легкой улыбкой раздавил орех длинными пальцами. Маленькая, вечно растрепанная девчонка стала прелестной молодой женщиной. Но прежними оставались ее прямота, откровенность, безудержное веселье, бьющее ключом, и неизменная честность… и это невероятно его радовало. – Хорошо, Белла, – спокойно согласился он. |
