Стоп! Здесь кто‑то есть. Девушка.

Хорошенькая... очень хорошенькая девушка. Марк ясно видел ее в свете, льющемся от заднего крыльца. У нее были длинные до бедер, белокурые волосы – такой дивный цвет волос бывает только у маленьких девочек. Она кружилась, и волосы обвивались вокруг ее миниатюрного, тоненького тела бледной шелковой волной. На ней было что‑то вроде старомодной ночной рубашки, и танцевала она под звуки какой‑то рекламной песенки. На ступеньках веранды стоял видавший виды транзистор, рядом сидел черный котенок; заметив Марка, он тут же метнулся в тень.

Транзистор заливался, суля огромные кредиты под смешные проценты, а девушка танцевала, подняв хрупкие, нежные руки над головой. «Легка, как пух чертополоха, – подумал Марк, в изумлении уставившись на нее. – И вправду, именно такая же легкая. Ну и что, что это избитая фраза?»

Когда реклама закончилась и зазвучала музыка в стиле кантри, девушка повернулась и увидела Марка. Она застыла на месте, так и не опустив рук со скрещенными запястьями. Глаза ее округлились, рот удивленно раскрылся.

«Она испугалась, – подумал Марк, – испугалась меня».

Теперь девушка уже не выглядела такой хрупкой; схватив транзистор, она стала вертеть его в руках и трясти. «Пытается выключить», – догадался Марк. Ее отчаяние передалось ему. Садовые ножницы выпали у него из рук. Не соображая, что делает, он бросился к девушке, выхватил у нее из рук приемник и выключил звук. Марк не мог отвести от нее взгляда, она тоже глядела на него широко раскрытыми серебристо‑зелеными глазами. Оба тяжело дышали, будто только что обезвредили бомбу.

– Э‑э‑э... я тоже терпеть не могу кантри, – спустя минуту нашелся Марк, пожимая плечами.

Он никогда прежде не говорил с девушками в таком тоне. Но прежде и не случалось, чтобы какая‑то девушка его испугалась. Причем так сильно испугалась: под нежной кожей у нее на горле пульсировала бледно‑голубая вена, и Марку казалось, что он видит, как бьется ее сердце.

Внезапно девушка успокоилась. Она закусила губу и хихикнула. Потом улыбнулась еще шире и часто заморгала.

– Я забыла, – сказала она, вытирая уголок глаза. – У вас другие правила.

– Правила насчет кантри? – наугад спросил Марк. Ему понравился ее голос. Это был обычный, а вовсе не какой‑то там божественный голос. Девушка оказалась вполне обычной и земной.

– Насчет любой музыки из Внешнего Мира. И телевидения.

«Какого еще Внешнего Мира?» Марк задумался. Потом сказал:

– Хм. Ну ладно. Я – Марк Картер.

– А я – Джейд Редферн.

– Одна из племянниц миссис Бердок?

– Да. Мы только приехали, прошлой ночью. Мы будем здесь жить.

Марк фыркнул и проворчал:

– Примите мои соболезнования.

– Соболезнования? Почему? – Джейд окинула сад быстрым взглядом.

– Потому что у нас в Вересковом Ручье все тихо‑мирно. Живешь, как на кладбище.

Джейд одарила его долгим удивленным взглядом.

– А вы... вы раньше жили на кладбище? Марк ответил ей таким же долгим взглядом.

– Хм. Я имел в виду, что здесь скучно.

– А‑а‑а! – Джейд на секунду задумалась, потом улыбнулась. – Ну, это не беда. Нам все равно интересно. Этот город не похож на то место, откуда мы приехали.

– И откуда же вы приехали?

– С острова. С одного из островов близ!.. – Она опять задумалась. – В штате Мэн.

– В штате Мэн?

– Ага.

– А у этого острова есть название?

Джейд уставилась на него своими огромными зелеными глазами.