Адлер подумал, прежде чем ответить.

– В первую очередь мне хотелось бы напомнить вам, господин посол, что не мы начали этот конфликт. Далее, прошу иметь в виду, что ваша страна предприняла намеренную попытку подорвать нашу экономику…

– Мы всего лишь последовали вашему примеру! – огрызнулся посол с яростью, за которой вполне могло скрываться что‑то другое.

– Извините, сэр, но сейчас говорю я. Мы внимательно выслушали вас и приводим теперь наши доводы. – Адлер терпеливо подождал, давая послу возможность успокоиться; было ясно, что оба провели беспокойную ночь и плохо спали. – Далее, мне хотелось бы напомнить вам, что действия вашей страны привели к гибели нескольких сотен американских военнослужащих, и если вы ожидали, что мы не предпримем ответных мер, то ошиблись в своих предположениях.

– Мы никогда не наносили ударов по жизненно важным американским интересам.

– Свобода и безопасность граждан Соединённых Штатов является в конечном итоге единственным жизненно важным интересом нашей страны, сэр.

Атмосфера в зале, где шли переговоры, накалилась до предела. Впрочем, причина этого была очевидной для всех. Судя по всему, Америка предпринимала какие‑то серьёзные меры и они были не слишком утончёнными. Лица дипломатов, сидевших по обеим сторонам длинного стола в зале, расположенном на верхнем этаже здания Государственного департамента, казались высеченными из камня. Во время официальных заседаний никто не хотел идти даже на малейшие уступки. Когда говорили руководители обеих делегаций, головы присутствующих чуть поворачивались в их сторону, но это было единственным движением. Профессиональный карточный игрок мог бы позавидовать самообладанию дипломатов, сидевших с застывшими, ничего не выражающими лицами, – но именно такова и была игра за этим столом, даже в отсутствие карт. До первого перерыва, переговоры не продвинулись дальше упоминания о том, кому принадлежат Марианские острова.

– Господи, Скотт, – негромко пробормотал Кук, выходя через двери на террасу. Он заметил, что руководитель американской делегации, судя по синим кругам под глазами, не спал почти всю ночь, которую провёл, по‑видимому, в Белом доме. Переговоры явно зашли в тупик. Средства массовой информации постоянно упоминали о выведенных из строя авианосцах, стоявших сейчас в сухих доках Пирл‑Харбора, а в телевизионных передачах, ведущихся с Гуама и Сайпана, принимали участие жители островов, закрывавшие лица и говорившие изменёнными голосами. Они касались главным образом двух моментов – говорили, что предпочитают остаться американскими гражданами и что испытывают страх перед возможной высадкой американских войск И угрозой кровопролития, которое последует за этим. Эта двойственность была именно тем, что сбивало с толку общественность и приводило в замешательство организации, ведущие опросы общественного мнения, несмотря на то что большинство опрошенных выражало негодование по поводу случившегося, и чуть меньше граждан говорило о надежде на решение конфликта дипломатическими средствами. Если это возможно, разумеется. В соответствии с опросом, проведённым газетой «Вашингтон пост» вместе с телевизионной компанией Эй‑би‑си и опубликованным сегодня утром, сорок шесть процентов опрошенных не надеялись на мирный исход. Однако, неизвестной для них составляющей являлось то, что японцы владели ядерным оружием. Ни одна из стран не сообщила об этом, причём в обоих случаях из опасений вызвать панику среди собственного населения. Все, кто принимали участие в переговорах, тоже искренне надеялись на мирное решение конфликта, но за последние два часа эта надежда почти полностью исчезла.

– Сейчас решение вопроса превратилось в политическую проблему, – объяснил Адлер, глядя в сторону и делая глубокий выдох, чтобы снять напряжение.