– Они поймут, что ядерное оружие совершенно необходимо для защиты наших жизненных интересов, – быстро ответил Нагумо, удивив этим американца. – Но ты прав, не менее важно и то, что это оружие не должно применяться. Тем более необходимо помешать вашим усилиям, направленным на подрыв японской экономики. В случае такой попытки начнут гибнуть люди.

– Люди гибнут и сейчас, Сейджи, судя по словам твоего босса.

После этого дипломаты вернулись к своим руководителям.

– Ну что? – спросил Адлер.

– Он утверждает, что продолжает поддерживать связь с Когой.

Подобная фраза была настолько очевидной, что даже не пришла в голову никому в ФБР, и, когда он предложил такой вариант, сотрудники ФБР не знали, как отреагировать на это, но Адлер хорошо знал Кука. Он получал удовольствие от своего участия в дипломатических переговорах, но это удовольствие было слишком большим, ему слишком нравилась та роль, которую он стал играть. И сейчас в упоении Кук не отдавал себе отчёта в том, что выдал себя. Это не являлось прямым, но было достаточным доказательством, чтобы убедить Адлера, что именно Кук передал японцам сведения о Коге. А теперь он, наверно, сообщил им кое‑что ещё, как это было задумано Райаном. Адлер вспомнил, что много лет назад, когда Райан всего лишь входил в состав группы, которой была поручена проверка деятельности ЦРУ, высокопоставленные чиновники обратили на него внимание после изобретения им ловушки «поющая канарейка». Так вот, ловушка захлопнулась снова.

Сегодня было так прохладно, что делегации вернулись в помещение раньше обычного и возобновили переговоры. На этот раз, может быть, удастся достигнуть чего‑нибудь, подумал Адлер.

* * *

Инструктаж о предстоящей операции проводил полковник Майкл Закариас. Самая обычная рутина, несмотря на то что ни один из бомбардировщиков Б‑2 ни разу не открывал огня во бремя боевых действий – или, точнее, не сбрасывал ни единой бомбы, хотя в принципе это одно и то же. 509‑я бомбардировочная группа была сформирована в 1944 году, и её первым командиром был полковник Пол Тиббетс, служивший в армейской авиации. Удивительное совпадение, подумал Закариас, сидя в своём фамильном доме, построенном отцом в районе авиабазы Элмендорф, штат Юта. Первый самолёт поведёт командир авиакрыла, бригадный генерал. Его заместитель поведёт второй бомбардировщик, а полковник Закариас, начальник оперативного отдела, будет сидеть за штурвалом третьего. На его долю выпала самая отвратительная часть операции, но ввиду её важности он подумал о том, что законы этики не распространяются на военное время, и пришёл к заключению, что операция не выходит за пределы тех ограничений, которые налагаются на военнослужащих юристами и философами.

В Элмендорфе было очень холодно, и экипажи подвезли к бомбардировщикам в автобусах. Этой ночью каждый экипаж будет состоять из трех человек, хотя Б‑2 был спроектирован всего лишь для первого и второго пилотов. Правда, существовала возможность присутствия на борту третьего офицера для управления оборонительными системами, хотя с этим мог справиться, по мнению фирмы‑изготовителя, и второй пилот. Однако при проведении боевых операций требовался определённый «запас прочности», и потому ещё до вылета «спиритов» из Миссури на борту самолётов находилось по триста фунтов дополнительного снаряжения вдобавок к двумстам фунтам веса офицера систем электронного противодействия.

В этом бомбардировщике всё было необычным. По традиции, на боевых самолётах ВВС США номер красовался на вертикальном киле хвостового оперения, но у Б‑2 не было хвостового оперения, так что номер нанесли на люке носового колеса шасси. Как бомбардировщик, предназначенный для проникновения через противовоздушную оборону противника, он обычно летал на большой высоте подобно авиалайнерам, делающим это для экономии топлива.