— По одной на каждого ездока. Потом, по одной на каждый ящик и одну — на подмену. Еще пару — для прочего груза.

     — Значит, всего девять. А сколько они могут стоить? — Вопрос был задан небрежно и словно бы между прочим.

     — Это зависит от того, кто будет их покупать. Тебе они — даже без седел — встанут в десять серебряных вязок, мне — вместе с упряжью, а может, и с кормом — в шесть или семь.

     Хитрец явно намеревался положить одну вязку монет в свой карман, но это подрядчика не смущало. Выгода была очевидной, и Сен-Жермен согласно кивнул.

     — Возьми на себя эти хлопоты. В пони я смыслю мало, зато — прошу тебя это учесть — знаю толк в лошадях. Не вздумай подсунуть мне больное животное.

     — Нужно быть дураком, чтобы так поступить, — ответил Тцоа. — Отправляясь в путь вместе с тобой, я рискую не меньше.

     — Ну разумеется, — вновь кивнул Сен-Жермен, но в душе его колыхнулась тревога. Заведя неопытных спутников в глушь, проводник всегда может скрыться.

     — Ты осмотришь их прежде, чем я расплачусь, — поспешно добавил бывший буддист.

     Он помолчал, уставившись в одну точку, потом решительно произнес:

     — За путешествие с вами до Лхасы я возьму четыре вязки монет. Золотом. Торговаться не стоит. Ты не найдешь ни более честного, ни более опытного проводника. Подумай об этом. — Тцоа неуклюже поднялся с заскрипевшего стула. — Я хочу получить половину денег перед дорогой. Ночлег на постоялых дворах также будешь оплачивать ты. Тебе это подходит?

     — Подходит. — Сен-Жермен холодно поклонился и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить увальня к двери.

     — Завтра я приглашу тебя осмотреть отобранных пони, — важно объявил Тцоа Лим. — Я могу закупить и еду. Скажи мне только — какую.

     — С этой задачей, пожалуй, я справлюсь и сам. — Сен-Жермен улыбнулся, но одними губами, приобнажая зубы.

     — Как тебе будет угодно. — Проводник поклонился и вышел.

     Сен-Жермен вскинул руку, запрещая слуге что-либо говорить, затем, когда тяжелая поступь гостя затихла, спокойно сказал:

     — Следуй за ним. Но так, чтобы он не заметил.

     Руджиеро кивнул.

     — Улизнуть ему не удастся.

     Слуга выскользнул в коридор, а его господин еще долго стоял возле распахнутой двери, хмурясь и потирая ладонью лицо.

     * * *

     Письмо Куана Сан-Же к Ши Же-Мэну, задержанное чиновниками судебного трибунала Ло-Янга.

      Одиннадцатый день периода Осенних Туманов, год Быка, четырнадцатый год шестьдесят пятого цикла, чужеземному ученому Ши Же-Мэну, пребывающему в округе Шу-Р на службе у военачальницы Тьен, опекающей Мао-Та.

      Пишущая эти строки персона вынуждена сообщить, что прекращает все отношения с тем, кому она адресует свое письмо. Словами не выразить, как ей хотелось бы, чтобы все обстояло иначе. Ничтожная личность пыталась бороться с предубеждениями в умах представителей власти, чем заслужила единодушное порицание как высоких чиновников, так и коллег, но ей все же пришлось склонить голову перед решением судебного трибунала.