В любом другом случае я могла бы упасть в обморок, но я этого не сделала. Каждый кусочек моего рассудка сходил с ума, и я не могла все выстроить и привести в порядок. Особенно, когда у меня в голове вертелись тысячи вопросов и сомнений.

   - Но ты же не... - пробормотала я, пытаясь понять, почему испортила этот момент, а потом вспомнила. - Это была по-настоящему дерьмовая идея.

   Его веки так низко нависали над глазами, что я почти не могла их видеть.

   - Почему? - медленно произнес он.

   - Потому что я тоже схожу по тебе с ума, но из этого ничего не выйдет. Думаю, я предпочла бы этого не знать, - честно призналась я.

   - Почему это плохая идея? Почему ничего не выйдет? - осторожно спросил он, почти шепотом.

   - Потому что! - прошипела я.

   - Почему?

   - Потому что однажды я хочу выйти замуж, - быстро проговорила я, - а ты не хочешь жениться.

   Он приподнял бровь.

   - Но в основном потому, что ты по какой-то причине не хочешь мне ничего рассказывать, - ответила я почти спокойно. - Я так переживаю за тебя... Я люблю тебя, Аарон, но я не хочу, чтобы от меня отгораживались. Я же тебе вчера говорила. Каждый раз, когда я спрашиваю тебя о чем-то, на что ты не хочешь отвечать, ты не отвечаешь. - Я пожала плечами. - Я не хочу, чтобы ты был одинок. Я хочу, чтобы ты знал, что я здесь, даже если это просто дружба. Но я не могу любить тебя, когда ты просто размышляешь о чем-то и хоронишь это внутри себя. Я понимаю, как это происходит, я понимаю, что есть много вещей, которые ты не хочешь мне рассказывать, потому что я не пойму, но я уверена, что это не так.

   Аарон смотрел на меня так долго, что я подумала, что заставила его передумать, а мне хотелось верить, что все будет в порядке, потому что я не хотела быть с кем-то, кто так много скрывал от меня. Это было бы несправедливо. Но, наконец, одна ладонь оторвалась от моей талии и обхватила затылок, мягко подталкивая меня вперед, пока моя щека не уперлась в его грудь. Аарон прижал меня к себе, его грудь сильно вздымалась. Его слова были такими нежными.

   - Мне очень жаль, Ру. Ты права. Я не должен так себя вести. Я рассказал тебе почти все. Что ты хочешь знать?

   Было столько всего, что мне хотелось узнать, и я была рада, что он не стал притворяться, будто я не знаю только что-то одно. Но я выбрала самый важный, который не давал мне покоя уже несколько дней:

   - Кто звонил на домашний телефон и так вывел тебя из себя?

   Он выдохнул.

   - Моя биологическая мать.

   - Что случилось?

   Он снова вздохнул, рука на моем затылке скользнула вниз по позвоночнику и опустилась на талию.

   - Она звонит с тех пор, как узнала, что я вернулся в Штаты, - объяснил он. - Мы не ... Ладно, я не люблю говорить с ней или о ней, прости. Я уверен, что ты и сама это поняла. Она ушла, когда я был ребенком. Она изменила отцу. Я помню, как она говорила, что очень несчастна. Что это он хотел детей, а она застряла дома, воспитывая нас, в то время как он все время работал. А она не этого хотела от жизни.

   - Однажды она просто встала и ушла. Следующие шесть лет, пока мне не исполнилось тринадцать, мы ничего о ней не слышали и не видели. Единственная причина, по которой она попыталась вернуться, - это попросить больше денег, чем получила при разводе. Я даже не знала, что они развелись, понимаешь?

   Я зажмурилась и кивнула ему, сосредоточившись на руках по бокам.

   - Около десяти лет назад она вернулась, утверждая, что снова обрела веру, и сказала, что хочет наладить общение с нами. Она уговорила Колина, но мы с Пейдж не поддались на ее уловки.