– Что же он сказал о Геронде? – спросил Джим. Должно быть, это было частью истории, которую Брайен не смог закончить в Маленконтри. Джим прожил здесь около трех лет, но все еще не понимал той чрезвычайной ранимости, которую выказывали люди вроде Брайена в отношении некоторых слов. – Так что же он сказал?

– Я не помню точно его слов, но то, что он хотел сказать, очевидно – к этому он и стремился. Парень дошел до того, что почти обвинил меня в нарушении клятвы верности.

– Клятвы при обручении?

– Ну да. – Брайен понизил голос, выказывая тем самым раздражение. – Клятвы, которую я принес Геронде, Это низкая ложь. Разве не может мужчина взглянуть на хорошенькую женщину, даже если он обручен? Полагаю, все мы сыновья Адама?

Джим уже собрался спросить, какое отношение имеет ко всему этому делу Адам, даже если оставить в стороне вопрос о сыновьях, но почувствовал, что его тянут за рукав. Обернувшись, он увидел стоявшего рядом Каролинуса.

– Я хотел…– начал Каролинус, Но именно в этот момент задрожал пол, затряслись стены, и грохот, как от небольшого землетрясения, потряс все вокруг.

Глава 6

– Дочери Вельзевула! – завопил Каролинус, но остался неуслышанным среди общего гула раздавшихся вокруг возбужденных голосов, который, однако, быстро стихал. – Он должен немедленно прекратить! Именно это я пришел сказать – никаких замкотрясений на этой и следующей неделе! Спустись и скажи ему это. Сейчас же!

Джиму было неизвестно, чтобы у Вельзевула имелись дочери. Конечно, он пришел к выводу, что рассуждает сейчас, как сумасшедший. Если у Адама были сыновья, а они у него точно были, вполне логично допустить, что и Вельзевул имел дочерей. Но все же кто он?

– Кто он? – спросил Джим.

– Великан, живущий в этом замке! – ответил Каролнус, предусмотрительно понизив голос, когда шум разговоров стих. Одни гости уверял других, которые были здесь впервые, что это «просто великан, живущий в замке». – Вообще‑то он не великан, – продолжил Каролинус, – но не в этом дело. Спускайся, Джим, а ты, Брайен, пойди с ним – чтобы удостовериться, что он найдет дорогу вниз, а потом наверх!

– Да, маг, – сказал Брайен.

Каролинус повернулся и пошел назад к Чендосу и епископу Бата и Уэльса. Джим почувствовал, что его опять тянут за рукав. На сей раз за другой, а тянул его Брайен. Брайен мотнул головой в сторону выхода, и Джим, не произнося ни слова, последовал за ним.

Как только они вышли, Брайен направился к парадной лестнице башни, спускавшейся в Большой зал.

– Что это за разговоры о великане, живущем в замке? – осведомился Джим, потому что вокруг в эту минуту никого не было и их не могли подслушать.

– О, в замке герцога всегда жил великан. Все об этом знают.

– Почему ты назвал его сейчас герцогом? Я помню, что ты назвал его так в первый раз, когда упомянул о рождественских праздниках. Я сам называл его герцогом, пока не узнал, что все зовут его графом. Так кто же он?

– О, вообще‑то он граф, – ответил Брайен. Он глянул через плечо на пустой коридор позади и добавил, понизив голос. – Просто он считает, что должен стать герцогом. Понимаешь, его род восходит к древнеримским временам. Его давний предок был герцогом, или, по‑латыни, дюком – предводителем, так, кажется, звучал его титул. Во всяком случае, он страстно желает, чтобы его называли герцогом, и те, кто хорошо его знает, в разговоре так и делают – между собой, ты понимаешь.