|
Они уже ни о чем другом не думают, только бы удовлетворить свое желание, и как можно скорее. - Боюсь, для меня это слишком мудрено, - с улыбкой сказала леди Мэри. - О, пожалуйста, простите мои умствования! - Вы ведь хотели сказать, что нынешней молодежи не хватает сдержанности? Это и меня порой тревожит. - Нет-нет, я говорю совсем о другом. По-моему, лучше не слишком себя сдерживать, во всяком случае, полезнее. Вы, наверное, сейчас думаете о мисс.., э... Мими. - Пожалуйста, называйте ее просто Мими, - улыбнулась леди Мэри. - Благодарю вас. - Она очень импульсивна. Если увлечется чем-нибудь, ее не образумишь. Мне не нравится то, что она затеяла, я уже вам говорила. Но разве она станет меня слушать? Огорчение, звучавшее в голосе леди Мэри, позабавило мистера Саттертуэйта. “Если бы она знала, что горячность Мими не что иное, как разновидность все той же старой как мир игры, когда женщина старается завлечь мужчину, она бы, наверное, ужаснулась..." - Мими мне говорила, что мистера Беббингтона тоже отравили. Как, по-вашему, мистер Саттертуэйт, это правда? Или фантазии моей неугомонной дочери? - Это мы узнаем после эксгумации. - Стало быть, эксгумация состоится? - спросила леди Мэри с дрожью в голосе. - Бедная миссис Беббингтон, для нее это, должно быть, страшное потрясение. Ничего ужаснее и вообразить невозможно. - Вы ведь хорошо с ней знакомы, леди Мэри? - Да, конечно. Они наши.., были наши близкие друзья. - Вы не знаете, может быть, кто-то все-таки затаил злобу на мистера Беббингтона? - Да нет же, нет! - Он вам не говорил о чем-нибудь подобном? - Нет. - Они ведь жили дружно между собой, не так ли? - О, они были счастливой парой, и в детях тоже были счастливы. Денег, конечно, не хватало. Да еще вот мистер Беббингтон страдал артритом. А в остальном у них все было благополучно. - А Оливер Мендерс ладил с викарием? - Н-ну... - нерешительно протянула леди Мэри, - пожалуй, не слишком. Беббингтоны жалели Оливера, и обычно во время каникул он проводил у них много времени, играл с их мальчиками... Хотя, кажется, они не слишком его жаловали. Про Оливера не скажешь, что он всеобщий любимец. Вечно похвалялся то деньгами, то сластями, которые он якобы носит в школу, то своими столичными развлечениями. Дети такого не прощают. - Ну а потом, когда он вырос? - Потом, кажется, они виделись не слишком часто. Однажды здесь, у меня в доме, Оливер невежливо обошелся с мистером Беббингтоном. Это было года два назад. - Как же это случилось? - Оливер вел себя бестактно, нападал на христианство. Мистер Беббингтон очень спокойно и терпеливо ему возражал. Это только подливало масло в огонь. “Вы, церковники, смотрите на меня свысока - у меня, видите ли, родители не состояли в браке. Я, видите ли, дитя греха. А мне.., я восхищаюсь теми, кто не боится быть грешным, кому безразлично, что думают всякие там ханжи, лицемеры и попы”, - кричал Оливер. Мистер Беббингтон молчал. Но Оливер уже не мог остановиться: “Что, нечего сказать, да? Кто поверг весь мир в хаос? Церковь с ее предрассудками! Взять бы да снести все церкви с лица земли!” Тогда мистер Беббингтон говорит с улыбкой: “И священников тоже, не так ли?” Оливер понял, что над ним смеются, и совсем разошелся: “Ненавижу все, на чем стоит ваша церковь! Ненавижу ваше самодовольство, вашу самоуверенность, ваше лицемерие! К черту всю эту ханжескую братию!” Мистер Беббингтон снова улыбнулся - у него была чудесная улыбка - и говорит: "Дорогой мой друг, ну, снесете вы все церкви и храмы, но Бог-то останется”. |
