Почему мы идем прямо на грозу? Надо обойти ее! Что вообще делает Колин?

Тобиас быстро натянул штаны и футболку и побежал в кабину. Постучал в дверь, но не получил ответа.

Тогда он просто шагнул внутрь.

Колин смотрел на приближающиеся черные облака, и его глаза блестели.

– Даже если мы спешим, – начал Тобиас, – лучше обойти грозу стороной…

Тут Тобиас заметил, что Колин держит в руках вырванные из панели управления рычаги.

– Что такое?

Колин резко обернулся.

– У меня не было выбора, – сказал он почти насмешливо. – Рано или поздно вы бы сделали со мной то же самое, что и с моим хозяином!

– О чем ты?

– Я прекрасно все понимаю: Мэтт не любит меня и ни один пэн никогда меня не полюбит! Для меня среди вас нет места!

– Подожди, – ответил Тобиас, начиная догадываться, что Колин задумал что-то мерзкое. – Зачем? Почему?

– Но мир так устроен, что я все равно найду место в нем. Ты так не считаешь?

Колин, очевидно, бредил. Тобиас посмотрел на панель управления.

– Ты все сломал! Как мы теперь полетим дальше?

– Я должен найти его. Понимаешь? Может быть, он поможет мне?!

Тобиас бросился на Колина и ударил его по лицу, надеясь привести в чувство.

– О ком ты?

Колин молчал. Потом прильнул к переднему окну. И, напряженно глядя на грозу, ответил:

– О нем. Роперодене. Я слышал, как Мэтт говорит про него, и понял, что только это существо сможет оценить по достоинству мои усилия.

Тобиас замер. Молний становилось все больше. И вдруг он понял, на что не обратил внимания раньше: сейчас они были похожи на когти вытянувшейся над землей огромной лапы. И эта лапа двигалась против ветра.

Ропероден!

Прежде чем Тобиас успел рвануть из кабины, они уже подошли к краю грозового фронта. Колин схватил Тобиаса и прижал к панели управления.

– Идем со мной! Ну же! – крикнул он, силясь перекричать завывания раскачивающего гондолу ветра.

Тобиас попытался освободиться, но Колин ударил его по голове. Почти оглушенный, Тобиас ухватился за спинку кресла, чтобы не рухнуть на пол, и попытался отдышаться.

Снаружи кто-то колотил в запертую Колином дверь. Эту дверь починили пару дней назад, и сейчас сломать ее было не так просто, как раньше.

Колин схватил молоток и бросил в стекло. В кабину хлынули струи дождя.

– Ропероден! – завыл подросток, обращаясь к ветру. – Ропероден!

Тобиас выпрямился и увидел, как гондола почти скользнула по верхушке ели. Они летели совсем низко, прямо над деревьями. Гондола задела за дерево и застряла. Затрещав, ель сломалась. По кабине рассыпались зеленые иголки. Колин продолжал завывать.

Мощные лучи осветили небо с земли, и Тобиас догадался, что это ходульщики. Две пары огней остановились на медузе, а потом на гондоле.

Внезапно в дирижабль врезалась молния, и все стихло. Прямо перед ними появилась черная фигура – длинные одежды колыхались, хотя ветра больше не было.

Из темноты показалось лицо: огромная выступающая челюсть и большой лоб над пустыми глазницами.

На них смотрел Ропероден.

– Подойди ближе, – раздался его глухой голос.

Испуганный Колин отступил за панель управления.

– Я… – забормотал он, – я бы… хотел предложить вам… свою помощь. Если вы возьмете меня с собой, я могу отдать вам Мэтта… Которого вы ищете.

Похожие на бездонные колодцы темные глазницы расширились, рот раскрылся. Казалось, существо потянулось к Колину, и тот едва успел крикнуть, как его затянуло внутрь черных одежд.

Не веря своим глазам, Тобиас поморгал. Колин просто исчез внутри Роперодена. Был проглочен в одно мгновение.