– Что вы будете предпринимать, чтобы найти их?

– О, – начал Росси, – это не так просто, как кажется. Городские власти не обязаны хранить копии этих документов. В Гражданском кодексе четко говорится: это обязанность лица, владеющего данным имуществом. Без ваших копий вы не можете утверждать, что наши нами утеряны, если вы понимаете, что я имею в виду, – сказал он со своей постоянной улыбкой. – И для нас не представляется возможным начинать поиск этих документов, потому что мы не можем позволить себе использовать людские ресурсы для поисков, которые могут оказаться напрасными. – И, отвечая на вопросительный взгляд Брунетти, он объяснил: – Потому что, как вы понимаете, их может вообще не существовать.

Брунетти закусил нижнюю губу и спросил:

– А если они не терялись, если их действительно никогда не было?

Росси разглядывал циферблат своих наручных часов.

– Это означает, синьор, – объяснил он наконец, бросив на Брунетти быстрый взгляд, – что разрешительные документы никогда не предоставлялись, а выполненные работы никогда не получали официального одобрения.

– Возможно ли это? – удивился Брунетти. – Ведь как раз после войны повсюду велись стройки.

– Да, это так. – Росси говорил с притворной скромностью человека, рабочие обязанности которого в том и состоят, чтобы возжигать свет административного разума в темных умах рядовых граждан. – Но, будь то мелкая реставрация или серьезная перестройка, большинство послевоенных проектов осуществлялось при наличии разрешений на строительство и поэтому получило юридический статус – по крайней мере со стороны нашего отдела. Ваша проблема в том, что никакого разрешения вообще нет. – И он взмахнул рукой, показывая на якобы несуществующие стены, пол, потолок.

– Если можно, я повторю свой вопрос, синьор Росси. – Брунетти изо всех сил старался быть вежливым и сохранять олимпийское спокойствие. – Что конкретно это означает для меня и моей квартиры?

– Боюсь, я не уполномочен отвечать на подобные вопросы, синьор, – произнес Росси, возвращая Брунетти конверт с документами. Он поднял портфель и встал с дивана. – В мои обязанности входит лишь посещение домовладельцев и проверка наличия у них тех бумаг, которые у нас отсутствуют. – Лицо чиновника печально вытянулось, и Брунетти показалось, что он прочел в его глазах настоящее разочарование. – Сожалею, что выяснилось, что и у вас их нет.

Брунетти стоял на своем:

– Но что же теперь?..

– Это зависит от комиссии Кадастрового отдела, – ответил Росси и направился к двери.

Брунетти двинулся налево – не то чтобы преграждая Росси путь к выходу, но определенно создавая препятствие между Росси и дверью.

– Вы сказали, что, по вашему мнению, тот этаж, что под нами, пристроили в девятнадцатом веке. А если б его пристроили позже, одновременно с нашим этажом, это что‑нибудь изменило бы в сложившейся ситуации? – Как Брунетти ни старался, он не мог скрыть зазвучавших в его голосе ноток надежды.

Росси долго обдумывал вопрос и наконец заговорил, осторожно и с сомнением:

– Вполне возможно. Я точно знаю, что на тот этаж имеются все разрешительные документы и акты о приемке, поэтому, если предположить, что ваш этаж был построен одновременно с нижним, это можно было бы использовать как аргумент в пользу того, что разрешение уже было выдано.