— …Завтра он придет туда с обыском. Вы уберите там…

— Не пойму я тебя! — сказала Надя. — Несешь невесть что. Пусть твой папаша лазит, где хочет! Мне-то какое дело!

Она повернулась и пошла. Ей казалось, что Тимашук смотрит ей в спину горестным взглядом.

…Вечером каровцы долго обсуждали это происшествие. Они действительно раза два-три писали листовки в сарае у Погребняков.

— Гришка, конечно, хочет нас поймать, — сказал Вася. — Ему, наверно, так отец велел. Но меры мы на всякий случай примем.

Навести порядок в сарае у Погребняков было не таким уж и сложным делом. Главное — быть внимательным и не упустить какой-нибудь мелочи, которая может их погубить. Прежде всего нужно унести и надежно спрятать всю бумагу, чтобы ни одного клочка здесь не оставалось. Пузырек с чернилами и ручки-вставочки они, когда стемнело, закопали на огороде у Моруженко. Коптилку унесли в хату. Больше всего возни было с большой плахой, на которой они обычно писали и которая изрядно была украшена кляксами — ее пришлось скоблить ножом.

— Ну, кажется, все, — сказал Вася.

— Могут приходить, — добавил Володя Лагер. Вы завтра сидите дома, — приказал Вася, обращаясь к Толе Погребняку и его сестре, — ждите гостей. Лучше пусть они придут при вас. Мало ли что…

— Да никто не придет! — вмешался Цыган. — Наврал ваш Тимашук.

День тянулся очень медленно. Толя и Нина не выходили из дому. Все поглядывали в окно. Дел в хате было, как всегда, много, но работа валилась из рук. Под конец им уже хотелось, чтобы поскорее пришел Тимашук, хотя это и было очень страшно. По крайней мере кончилось бы это ожидание.

Но Тимашук не шел.

— Конечно, Гришка наврал! — сказал Толя. — Он думал, что Надя сейчас же все ему выболтает.

— Нашел дуру! — рассмеялась Нина.

И в этот миг они услышали, как стукнула калитка. Тимашук с какими-то двумя парнями, пересекая двор, грузно шагал к сараю.

— Бежим туда! — шепнул Толя.

Накануне, когда они сидели со всеми ребятами, Толя и Нина думали, что сегодня здесь, в сарае, они будут спокойно наблюдать, как Тимашук ищет, ищет и ничего не находит. А теперь им было страшно.

Осмотрев плаху, на которой они писали, — а осматривал Тимашук все очень внимательно, — он вдруг свернул ее на сторону, и ребята увидели, что под нею белеет какая-то бумажка. «Пропали!» — подумала Нина.

Но нет! Это лежало всего лишь куриное перо.

Тимашук подошел к невысокой поленнице дров. «Ну, а вдруг, — подумала Нина, — вдруг туда залетел какой-нибудь листок?» Тимашук уперся плечом в поленницу и опрокинул ее. Дрова с грохотом посыпались на землю.

И вот тут-то действительно небольшой листок — совсем небольшой — выпорхнул из дров и полетел на пол. Узкая полоска бумаги!

И тогда Толя вспомнил.

Однажды — дело шло уже к утру, и все они сильно устали — он, переписывая листовку, сделал ошибку, а так как бумаги у них всегда не хватало, он оторвал клочок с испорченным текстом. Но вот что он сделал с испорченным клочком? Неужели действительно бросил на дрова? Или просто уронил?

Какое это имело теперь значение! Узкий клочок бумаги упал на земляной пол. И совсем рядом с ними.

И тут Нина сделала шаг вбок и прикрыла листок ногою.