|
Вулф выхватил у меня трубку. – Фриц? Мы задерживаемся… Нет, со мной все в порядке. Не знаю… Эта задержка на неопределенное время… Нет, черт возьми, но он в тюрьме. Сейчас я тебе ничего не могу сказать, но сообщу позднее… еще до обеда. Как там мои растения?.. Я понимаю… Нет, это им не помешает… Нет, нет, не те, которые на север… Нравится или нет, но это так… Конечно, я все сделал, но… Я перестал слушать, не потому, что мне было скучно, а потому, что скорее почувствовал, чем заметил какое то движение снаружи дома: повернувшись к окну, увидел у самой рамы голую, без единого листочка ветку, качавшуюся вверх и вниз. Словно бы от моего взгляда она замерла. Хоть я и не лесник, но догадался, что не ветер был виновником столь странного поведения этой ветки. Еще немного послушав разговор Вулфа с Фрицем, я прошел через комнату на кухню, выключил свет и неслышно выскользнул на улицу, прикрыв за собой дверь черного хода. После светлой комнаты темнота ослепила меня, но вскоре я освоился и стал различать ближайшие предметы. Засунул руку под жилет, где у меня был наплечный пояс с пистолетом, проверил, все ли на месте. Осмотревшись, убедился, что стою на ровной площадке всего на одну ступеньку выше уровня земли. Сошел с площадки, потихоньку продвигаясь в левую сторону к углу дома. Проклятый ветер заглушал все звуки так, что я ничего не слышал, но и мои шаги тоже нельзя было услышать. Когда добрался до угла, какая то тень, появившаяся ниоткуда, выбросила кулак, на пути которого оказалась моя шея, и я почувствовал боль. Оступившись, все же успел ответить ударом, метя в область печени этого агрессивного типа. Света было мало, поэтому я не мог действовать точно, едва не сломав себе палец. Противник мой развернулся, и тут я его узнал: это был помощник Энди – Гас Тренбл. Я отступил, не собираясь больше нападать, и, сохраняя лишь удобное положение для защиты, миролюбиво сказал: – Можно продолжить, если угодно, но не могу взять в толк, ради чего вы затеяли это сражение? Что за нелепица? Объясните, почему вы на меня напали? – Вы – свиньи, – сообщил он мне любезно, даже не запыхавшись от потасовки, хотя удар в печень получил изрядный. – О'кей, – сказал я с теми же нотками недоразумения, – не замечал за собой такого, но даже если это так, все равно ничего не понимаю. Кого, по вашему, мы предали? Дитмайка? Его дочь? Энди?.. – Вы обманули его, заставив поверить, что вы за него, а потом помогли его арестовать! – Откуда вы взяли, что мы предали Энди? – Будете утверждать, что это не так? – Конечно!.. Послушайте, приятель, – я перестал обороняться. – Вы знаете, кто вы такой? Вы же ответ на мою молитву! Вы – тот подарок, о котором я мечтал к Рождеству! Вы в корне не правы, но вы очаровательны. Входите и поговорите с Вулфом. – Я не собираюсь разговаривать с этим негодяем! – Вы смотрели на него через окно, для чего? – Хотел знать, что вы там делаете. – Все можно узнать гораздо проще, мы ничего не скрываем и никого не обманываем… Мы увязли в этом деле по кончик носа. Что касается Энди, он нам обоим страшно нравится, мы от него в восхищении. Оба только и мечтаем о том, как забрать его с собой, холить и лелеять… Но нам пока не позволили осуществить наши намерения. – Это дьявольская ложь! – Вот и прекрасно. Мы должны пойти к мистеру Вулфу и вы скажете ему в лицо, что он свинья, негодяй и лжец. Не часто кому выпадает такая возможность! Во всяком случае, если вы не боитесь… А чего вам, рассуждая объективно, бояться? – Ничего! – ответил он, повернулся и решительно подошел к черному ходу и отворил дверь, ведущую на кухню. |
