– Но процесс выздоровления может затянуться лет на пять – если не применять шокового метода лечения. Должна сказать, что такого глубокого кататонического состояния, как у вашего друга, я еще никогда не наблюдала. И если с ним случится новый эпилептический припадок до начала полного выздоровления, его уход в себя еще больше углубится, а шансы на самоизлечение снизятся.
– Но…
– Поскольку это ваш близкий друг, я обязана предупредить вас: если он придет в себя самостоятельно, у него будет, скорее всего, полная потеря памяти. Кататония, как правило, приводит к амнезии.
– Он забудет – все?
– Все.
– В том числе и все, связанное с его работой?
– Да.
– И меня забудет?
– Да.
Фе побледнела. Мы ждали ее решения. Наконец она сказала:
– Ладно, я согласна.
– Тогда давайте обговорим детали, – твердым голосом сказала Борджиа.
– Необходимо, чтобы после контршока он очнулся в знакомой обстановке. Есть у него какой‑то свой угол?
– Мы не сможем проникнуть в его жилище. Дом сторожат три волка.
– Так. О возвращении в Лабораторию не может быть и речи. Другие предложения?
– Он преподает в университете Юнион Карбайд, – подсказала Фе.
– У него там свой кабинет?
– Да, но когда он там, то большую часть времени он пользуется тамошним экстрокомпьютером.
– Что это за штука?
Фе оглянулась на меня за поддержкой.
– Видишь ли, Лукреция, у университета имеется сверхкомпьютер с совершенно бездонной памятью, – пояснил я. – Когда‑то такие компьютеры называли стретчами. Теперь их называют экстро‑К. Словом, в этом компьютерище содержатся все данные обо всем – с начала времен. И еще остается бездна свободного места в памяти для новой информации.
– Прекрасно. Мы перенесем профессора в здание, где находится этот чудо‑компьютер. – Она достала книжечку из своей медицинской сумки и быстро написала что‑то на листе бумаги. – М'банту! Вот тебе рецепт, беги в отделение фирмы «Апджон», получи ампулу с лекарством и принеси в компьютерный центр Юнион Карбайда. Одна нога здесь, другая там. Смотри, не попадись в лапы к грабителям. Эта ампула стоит целое состояние.
– Я суну ее внутрь моей полой трости.
Борджиа ласково потрепала его по плечу.
– Проходимец ты мой черномазенький! Скажи в «Апджоне», чтобы выписали счет на мое имя.
– Прости за нескромный вопрос, Борджиа, но как тебя нынче зовут?
– Тьфу ты! Как же меня нынче зовут? Ах да, Чиполла. Профессор Рената Чиполла. Давай, мой мальчик, поспешай!
– Рената Л ук ов иц а ! – озадаченно воскликнул я, переведя услышанную фамилию на английский.
– А почему бы и нет? Имеешь что‑нибудь против итальянцев?
– Скорее, против лука.
– Эй, Эдисон, ты еще не починил дверь? Ладно, оставь. Организуй мне стерилизатор. И кислородную маску. Пойдешь со мной. И прихвати свои инструменты.
– Стерилизатор? – перепуганно прошептала Фе. – И кислородная маска?
– Возможно, придется вскрывать грудную клетку и делать прямой массаж сердца. Немо! Немо!
Капитан не отзывался. Борджиа направилась в гостиную, где Немо весело плескался в бассейне со своей любимицей Лаурой. Ни одной золотой рыбки не осталось. Уверен, что и Немо проглотил несколько золотых рыбок – за компанию, из вежливости. Ох уж эти мне океанолюбы!
Борджиа замолотила кулаком по плексигласу, пока не привлекла внимание капитана. |