|
..— Он указал на двух проходивших лореток, около которых кривлялось и картавило несколько членов Жокей—клуба, и на игорную залу, набитую битком, несмотря на позднее время дня. — Да кто же вам сказал, что и я слеп на это? — подхватил Потугин.— Только, извините меня, ваше замечание напоминает мне торжествующие указания наших несчастных журнальцев во время Крымской кампании на недостатки английского военного управления, разоблаченные „Тэймсом“. Я сам не оптимист, и все человеческое, вся наша жизнь, вся эта комедия с трагическим концом не представляется мне в розовом свете; но зачем навязывать именно Западу то, что, быть может, коренится в самой нашей человеческой сути? Этот игорный дом безобразен, точно; ну, а доморощенное наше шулерство небось красивее ? Нет, любезнейший Григорий Михайлович, будемте посмирнее да потише: хороший ученик видит ошибки своего учителя, но молчит о них почтительно; ибо самые эти ошибки служат ему в пользу и наставляют его на прямой путь. А если вам непременно хочется почесать зубки насчет гнилого Запада, то вот бежит рысцой князь Коко; он, вероятно, спустил в четверть часа за зеленым столом трудовой, вымученный оброк полутораста семейств, нервы его раздражены, притом я видел, он сегодня у Маркса перелистывал брошюру Вельйо... Отличный вам будет сооеседник ! — Да позвольте, позвольте,— поспешно проговорил Литвинов, видя, что Потугин приподнимается с места.— Я князя Коко знаю очень мало и, уж конечно, предпочитаю беседу с вами... — Очень вам благодарен,— перебил его Потугин, вставая и раскланиваясь,— но я уже так—таки многонько беседовал с вами, то есть, собственно, говорил я один, а вы, вероятно, сами по себе заметили, что человеку всегда как—то совестно и неловко становится, когда он много наговорит — один. Особенно так, с первого раза: вот, мол, я каков, посмотри! До приятного свиданья... А я, повторяю, очень рад моему знакомству с вами. — Да постойте, Созонт Иваныч, скажите, по крайней мере, где вы живете и долго ли здесь намерены остаться? Потугина как будто слегка покоробило. — С неделю я еще останусь в Бадене, а впрочем, мы можем сходиться вот тут, у Вебера или у Маркса. А не то я к вам зайду. — Все—таки мне нужно знать ваш адрес. — Да. Но вот что: я не один. — Вы женаты? — внезапно спросил Литвинов. |
