Ник Спивак и Рекс Читтум спускались вслед за Мондриком. На них тоже были мятые, выгоревшие на солнце брюки. Они тоже были загорелы, худы и странно угрюмы. Они несли за широкие кожаные петли прямоугольную деревянную коробку зеленого цвета. Добросовестная работа простого плотника на каком‑то восточном базаре. Ящик охватывали широкие металлические ленты. Спереди – кованый засов. Ник и Рекс даже согнулись под тяжестью своего груза.

– Осторожнее! – услышал Бэрби предостерегающий голос Мондрика. – Мы не можем теперь все потерять!

Антрополог явно нервничал. Он не успокоился до тех пор, пока ящик благополучно не достиг поля. Но даже и тогда, жестом повелев поднести драгоценный груз поближе к репортерам, Мондрик старался держаться к нему поближе.

Эти люди чего‑то боялись.

Каждое их движение говорило о постоянном, изматывающем душу страхе. Нет, не радостные победители вернулись рассказать о новом торжестве над неведомым. Это были суровые ветераны, дисциплинированно и уверенно идущие навстречу смертельной опасности.

– Интересно, – прищурившись, прошептала Април Белл. – Что же они все‑таки нашли?

– Что бы это ни было, – отозвался Бэрби, – находка, похоже, не принесла им счастья. Такое впечатления, что они откопали сам ад.

– Нет, – усмехнулась девушка. – Ада люди боятся гораздо меньше.

Мондрик остановился перед собравшимися у самолета репортерами. Он подождал, пока Ник и Рэд осторожно поставят тяжелый ящик на бетонные плиты летного поля. Засверкали огни фотовспышек. А Бэрби смотрел на его лицо, высвеченное безжалостным светом ламп.

Мондрик, теперь Бэрби видел это совершенно ясно, не выдержал тяжкого бремени своего открытия. Ник, Сэм и Рэд – вот это крепкие парни. Их, в отличие от доктора Мондрика, не сломили страшные результаты экспедиции, в чем бы эти результаты ни заключались.

– Господа, спасибо, что вы подождали.

Голос доктора прозвучал хрипло. Ослепленный фотовспышками, он со страхом глядел на стоявших перед ним журналистов; беспокойно поглядывал на дожидавшихся возле терминала родственников и друзей. Он не мог не видеть стоящую чуть в стороне Ровену с Турком на поводке…

Оглянувшись на своих спутников, словно ища поддержки, доктор Мондрик начал свой рассказ.

– Вы не зря потратили время на ожидание, – Бэрби чувствовал: доктор отчаянно торопится, словно боится, что ему не дадут договорить. – Нам и впрямь есть о чем поведать человечеству. Страшное предупреждение, господа. Его зарыли в землю, спрятав от глаз людских, но мир должен обо всем знать. Если еще не поздно…

– В общем, слушайте внимательно. Пожалуйста, расскажите всем о моем открытии – если, конечно, вам это удастся. Снимите наши находки на пленку, – нервным жестом Мондрик указал на зеленый ящик. – Пусть уже сегодня вечером ваши материалы пойдут в печать… Если вам это позволят.

– Бу сде, док, – ухмыльнулся радио‑репортер, поднимая свой микрофон. – Это уж наша забота. Я сделаю запись и пулей помчусь обратно на радио. И сразу в эфир – если только ваша история пройдет с политической точки зрения. Вы, наверно, хотите изложить нам свои взгляды на положение в Китае?

– В Китае война, – серьезно ответил ему доктор Мондрик, – но я не стану об этом говорить. То, что я хочу предложить вашему вниманию, важнее новостей о любых войнах… ибо это поможет вам понять, почему эти войны происходят. Я расскажу вам нечто, объясняющее многие загадки, над которыми веками билось человечество. Нечто, раскрывающее завесу тайны над тем, существование чего нас с вами учили отрицать.

– О'кей, док, – кивнул радиорепортер, что‑то подкручивая в своей аппаратуре, – мы готовы.