|
Старых солдат отпущу по домам, наберу молодых. Да, я утомил своих неприятелей войною, но я не хочу, чтобы они отдохнули от нее раньше моей обнищавшей Пруссии. -- Неужели вы снова хотите воевать? -- Но другими средствами -- дипломатическими... Карета тащилась дальше. Взору открывались сгоревшие фольварки, заброшенные огороды, пожарища и виселицы, крапива и репейники, пашни были вытоптаны в кавалерийских атаках. Король вытянул руку, показывая вдаль: -- Смотрите, де Катт, такое нечасто можно увидеть: две вдовы тянут на себе плуг, а ими, как скотиной, понукает сирота мальчик. Я не могу этим несчастным вернуть мужей, павших во славу Пруссии, но я могу отдать им раненых лошадей кавалерии. Экономный хозяин, Фридрих возами раздаривал по деревням картофель. Король ел его сам и заставлял есть других. -- Не морщитесь, -- говорил он гостям в Сан-Суси, -- в этом картофеле, вареном и жареном, я прозреваю великое будущее... Он велел строить новые деревни, осушать болота, мостить дороги. "Я знаю, -- писал король, -- что человек никогда не в силах псрсделать природу, но зато он всегда способен возделать под собой землю, чтобы прокормить себя и свою семью". Министра Финка фон Финкенштейна он спросил: -- А когда просыпается русская императрица? -- Говорят, в пять утра. -- Куда ей до меня! -- отмахнулся король. -- Я с четырех часов уже на ногах, и нет даже минуты свободной, чтобы сыграть на флейте. День начинаю с первыми петухами, как сельские бауэры... Его навестил поникший банкир Гоцковский, который во время войны поставлял королю фальшивые "ефимки". Теперь, уличенный в преступлении, он должен был расплатиться с Россией за финансовый ущерб, нанесенный русской казне. Фридрих сказал: -- В чем дело? Возьми и расплатись. -- Но я банкрот, -- разрыдался Гоцковский. -- Какое совпадение -- я тоже! -- Так что же нам делать? -- Давись, а я посмотрю, -- отвечал король... Он явился в кадетский корпус Берлина, где произнес речь, воодушевляя юных выпускников-офицеров: -- Дети мои! У нас больше нет противников, которые бы осмелились напасть на Пруссию, но зато нет и союзников, готовых защитить нас. Служите честно! Все помыслы -- для армии. А я, ваш старый Фриц, еще разок извернусь ужом, и верьте, что в Пруссии дела пойдут опять как по маслу... Я не бросаю слов на ветер. Послом в Россию он направил графа Виктора Сольмса. -- Вы должны быть там любезны, -- наказал король. -- Сейчас не таковы наши дела, чтобы задирать нос. Но только не впутайте меня в войну из-за какого-нибудь жентильома Понятовского... Сейчас его занимала Варшава! Аудиенции запросил русский посол, князь Владимир Долгорукий, и король выслушал его доклад. -- Благодарю, -- кивнул он. -- Мне приятно знать намерения вашей государыни о делах польских. |
