|
...А владения гетмана были почти королевские! Батурин -- столица гетмана. Городишко славный, он уютно раскинулся на берегу Сейма, воды которого чисты и благоприятны для здравия. Но плясать гопака на улицах воздерживайся. Уже бывало не раз: топнет дед ногою в веселье -- земля под ним развернется-треск, шум, пылища! -- и не стало плясуна на площади. Провалы в Батурине -- дело привычное. Однажды в базарный день целая арба с арбузами под землю уехала. Почва под Батурином пронизана подземными коридорами, будто тут трудились громадные кроты. То выявится народу бочонок со старым золотом, то откроется застенок, где вперемешку со скелетами разбросаны звенья цепей и пытошные инструменты. Здесь когда-то доживал стареющий лев вольности -- Богдан Хмельницкий, уже поседевший и обрюзглый, успокоясь в третьем браке с Филиппихой, после того как повесил на браме вторую жену заодно с казначеем. Еще дает могучую тень старый дуб, под которым гетман Мазепа распевал злодейские арии перед красавицей Матреною Кочубей; царил тут и всесильный Алексашка Меншиков, на эти сладкие земли зарился и фельдмаршал Миних... Над белой кипенью вишневых садов Батурина веяли душистые ветры истории! Гомонила Украина, ох как долго она гомонила... Гомонила Правобережная -- польская, и там, меж резиденций шляхетских, в мареве грушевого цвета и полян медоносных, скакали, бряцая саблями, непокорные чубатые хлопцы -- гайдамаки. Гомонила и Левобережная -- русская, где исподволь копилось давнее недовольство старшиной хохлацкой, которая крепостила казаков, превращая их в "быдло" землепашное. Нет покоя на Украине -- нет его и долго еще не будет! Восемь неаполитанских лошадей, запряженных в карету, остановились возле батуринского дворца столь дивного, какого иные короли не имели. Малиновый бархат выстелил дорогу от кареты до подъезда. Кирилла Разумовский обнял жену, расцеловал дочек, на шее отца повисли сыновья. Позванивая кривою турецкой саблей его встретил в дверях запорожец. -- Вольготно ль на Гетманщине живется? Казак поднес Разумовскому чарку с горилкой: -- "Вербунки" зачались в пикинерах, а вербованные гвалтят, что не москали. И понимают роки минувшие, когда жилось не так, а каждый казак -- сам себе голова... Вечером мужа навестила гетманша Екатерина Ивановна, из роду Нарышкиных (родственница покойной Елизаветы Петровны). -- Я давно заметила, как увивался ты, друг мой, возле подола этой мерзкой Екатерины, но прощала тебя, Кирилл. А теперь сведала я, что грехи твои дальше тянутся -- еще с Елизаветы! Разумовский отвлекся от изучения планов университета, который мечтал основать здесь, в резиденции своей. -- Откуда взялась клевета сия? -- удивился гетман. -- В замке Несвижском у литовского гетмана Радзивилла твоя дочь проживает на хлебах панских и зовется везде дочкой "казацкого гетмана и Елизаветы" -- разве не твоя блуда? Разумовский беззаботно расхохотался: -- Какая чушь! Все мои дети -- это твои дети. |
