|
.. Кадрили тронулись! Горячие кони пронесли римские колесницы, которыми правили бесстрашные женщины. Их прозрачные туники развевались, но красавицы не стыдились наготы своей, как не стыдился ее и мир античный. Костюмы кавалеров были скопированы с народных, и перед петербуржцами разлился пестрый карнавал древних римлян и албанцев, героев греческих мифов и арабов, сербов и турок, валахов и молдаван... Раздалась музыка, но-странная! Это были мотивы Древней Эллады и Древнего Рима, музыка стадионов античного мира, в котором выше всего ценилась гармония человеческого тела. Во главе римской кадрили выступал Гришка Орлов, а турецкую возглавлял Алехан... Могучие телосложением, на могучих буцефалах, они, спору нет, были величественно-прекрасны! На площадь перед Зимним дворцом выбежали в туниках и сандалиях загорелые юноши -- далеко метали тяжкие жавелоты-молоты. Стройные амазонки, обнажив правые груди, на полном разбеге коней пронзали копьями цветочные гирлянды. Рядами, тесня друг друга, в коротких плащах, блестя квадратными щитами, рубились на мечах гладиаторы -- кадеты. Перчатки дам красочным дождем опадали на арену ристалища, и рыцари разбирали их в паузах между схватками. -- А почему вы не бросите? -- спросил Панин царицу. Она отвечала ему сжатым ртом: -- У меня мужа нет, и перчатками сорить не стану, я бедная... Кстати, вы убрали из Бахчисарая этого растяпу Никифорова? -- Нет еще. Забыл. -- Надобно убрать. Если посла российского татары публично избили, он уже не посол, а чучело гороховое... Нужная беседа прервалась: пришло время встать и раскланяться перед лауреатами, которых Миних награждал прейсами (призами). Победителей, мужчин и женщин, одаривали пуговицами из бриллиантов, тростями с золотыми рукоятями, блокнотами в финифти, табакерками с алмазами, готовальнями в яшмовых футлярах. Потемкин участвовал в рыцарском поединке на пиках и мечах, но был повержен из седла наземь. Спасибо верному пажу: волоком быстро оттащил его с ристального поля, помог разоблачиться от неудобной брони. -- Не повезло, -- сказал Потемкин, затоптанный копытами. Он спросил оруженосца, как зовут его. -- Радищев я... Александр. -- Говорят, скоро вас, пажей, в Лейпциг отправят? -- Да. Чтобы постигли мы законы праведные... С высоты трибун прилетела к нему одинокая перчатка. -- Я не заслужил! -- И он отдал ее пажу. Облегченный от панциря, Потемкин провел Петрова и Рубана в ложу для персон значительных. Обратясь к фавориту императрицы, спросил: -- Граф Григорий, два менестреля сложили оды в честь карусели нынешней. |
